Колесница Солнца. Восемь тетрадей индийской классической лирики в переводах С Северцева

Сначала коварную Путну отправил Канса —
    отправил в Брадж, велев погубить младенца.
Сидела Яшода, держа на коленях сына,
    когда приблизилась к ней демоница злая.
Чудесной красавицей обернулась Путна, —
    увидев ее, рассудок теряли люди,
Вот так и Яшода, узрев ее, не спросила
    ни кто она, ни откуда она явилась.
Зато мальчугана святого с первого взгляда
    узнала Путна — асуров злых исчадье.
«К твоим стопам, досточтимая мать, склоняюсь!» —
    пропела Яшоде, в душе умехаясь злобно.
И Кришну из рук ее взяв, с коварной усмешкой
    прекрасному мальчику грудь дала демоница,
А были груди полны смертельного яда,
    но есть ли на свете яд, божеству опасный?
К груди демоницы приник догадливый Кришна
    и высосал жизнь ее: закричав протяжно,
На улице сельской упала, скончалась Путна,
    приняв свой истинный, безобразный облик.
«Глядите! Глядите!» — сбегались селяне Браджа,
    дивились, счастливые, что не погиб ребенок.
«Большая беда миновала!» — твердили люди,
    и в каждом доме звучала и пела радость.
Сурдас поет: — Когда повелитель Канса
    узнал о том, что мертва демоница Путна
И что малолетним Кришной она убита,
   тревога и страх жестокое сердце сжали.

2

Был асур Кага

сур, что ворона облик принял,    послал его Канса, чтоб мальчика заклевал он.
К стопам владыки склонился хищный Кагасур,
    исполнясь гордости, радостно в небо взвился.
«Конечно, легко с этим пащенком жалким справлюсь,
    а мне властелин обещал большую награду!» —
Так думал Кагасур и вот, долетев до Браджа,
    кружиться стал над жилищем старого Нанду.
С гурьбою детей играл перед домом Кришна,
    схватил его демон и устремился в небо,
Но так ему стиснул горло бесстрашный мальчик,
    что, бросив добычу, прочь полетел Кагасур.
Упал перед Кансой, а тот вопрошает поспешно:
    «Ты что назад прилетел, не закончив дела?» —
«Спасибо еще, что вернулся к тебе, владыка,
     пока я жив, меня ты послушай, Канса:
Сам бог воплощен в младенце! Ручонкой детской
     меня он за горло схватил — и вот умираю!..»
Сурдас поет: — Господь, погубитель Кансы,
     избрал этот облик во имя спасенья мира.

3