Колесо Времени. Книга 13. Башни Полуночи

Этим оружием снабдили его Илфин, и если они рискнут встать между Мэтом и Морейн, то узнают, какие фокусы он научился вытворять с их подарком. Узнают, чтоб ему сгореть.

Трое мужчин подступили к башне. На всей ее поверхности – а башня была высотой футов двести – не наблюдалось ни единого отверстия. Ни окна, ни стыка, ни царапинки. Подняв голову, Мэт окинул взглядом сверкающую громаду на фоне далекого серого неба, и у него закружилась голова. То ли померещилось, то ли башня и впрямь отражает слишком много света?..

Он содрогнулся, потом повернулся к Тому и коротко кивнул.

Почти без промедления менестрель выхватил из поясных ножен бронзовый нож, шагнул вперед и приставил острие клинка к башне, после чего решительно начертил на ней перевернутый треугольник шириной с ладонь. Металл скрежетнул о металл, но следа на стене не осталось. Свои манипуляции Том закончил, проведя через треугольник волнистую линию. Так принято начинать игру в «Змей и лисиц».

Помолчав какое-то время, Мэт покосился на Тома:

– Ты все правильно сделал?

– Думаю, да, – сказал тот, – но откуда нам знать, что правильно, а что нет? Игру передают из…

И тут он умолк, глядя, как из-за стены проступает полоска света. Мэт отпрыгнул и нацелился в нее копьем. Тусклые линии образовали треугольник – в точности такой же, что начертил Том, а затем сталь в его центре исчезла – мгновенно, словно мотылек крыльями взмахнул.

Ноэл уставился на отверстие размером с ладонь.

– Чуток маловато, чтобы пролезть. – Он подошел ближе и заглянул внутрь. – Там темень, хоть глаз выколи.

Том бросил взгляд на нож:

– Похоже, этот треугольник – и впрямь самый настоящий вход. Его-то и рисуют, чтобы начать игру. Может, попробовать снова, но побольше размером?

– Пожалуй, – сказал Мэт. – Если только голам не научил тебя протискиваться в дырки размером с кулак.

– А вот грубить незачем, – заметил Том и клинком начертил вокруг первого треугольника второй – достаточно большой, чтобы можно было пройти, – и завершил рисунок волнистой линией.

Мэт насчитал семь ударов сердца, прежде чем проступили белые линии. Металл между ними растаял, открыв треугольный коридор, ведущий в башню. По виду его стены были отлиты из стали.

– Сожги меня Свет… – прошептал Ноэл.

Коридор уходил во тьму. Казалось, солнце чурается заглядывать внутрь. Хотя нельзя исключать, что то был обман зрения, какое-то искажение света.

– Итак, мы начинаем игру, в которой невозможно выиграть, – возвестил Том и убрал нож в ножны.

– Храбрый – осилит, – шептал Ноэл, заглядывая в коридор с мерцающим фонарем в руке, – огонь – ослепит, мотив – очарует, железо – скрепит.

– И Мэтрим Коутон – чтобы шансы проклятые уравнять, – добавил Мэт и ступил в треугольный проем.

Там его тут же ослепил ярко вспыхнувший белый свет. Мэт выругался, зажмурился и выставил перед собой ашандарей, надеясь, что поза выглядит достаточно грозно. Он проморгался, и белое сияние погасло. Мэт стоял в центре просторной комнаты с зависшим за спиной треугольником, обращенная книзу вершина которого смотрела в совершенно черный пол, сплетенный из каких-то волокон – казавшихся где-то металлическими, где-то деревянными.

Стены комнаты тоже были черными, а сама она походила на какой-то перекошенный квадрат. Из отверстий во всех четырех углах, собираясь в тускло светящийся туман, волнами струился белый пар. В каждой из не совсем правильной формы стен было по проему, они вели в четыре разные стороны.

Помещение не было именно квадратным: каждая стена имела несколько иную длину, чем остальные, а посему все четыре угла отличались друг от друга. Да еще и этот туман! Он так вонял серой, что Мэту захотелось зажать нос и дышать ртом. Стены цвета оникса были не каменными, но из какого-то отблескивающего материала, который сравнить можно было с чешуей гигантской рыбины. Пар, собираясь под потолком, наполнял комнату мягким светом.

«Чтоб мне сгореть!» – мелькнуло в голове у Мэта. Это совсем не то место, в котором он очутился в самый первый раз! Там были извилистые спирали и округлые двери. Да и на второй раз не похоже: куда подевались комнаты в форме звезд и полосы желтого света? Где он вообще находится? И во что вляпался? Мэт занервничал и оглянулся.

Из дверного проема, очумело моргая, вывалился Том. Мэт уронил мешок на пол и схватил менестреля за руку. За ним появился Ноэл. Костлявый старик уверенно держался на ногах, но, как видно, был ослеплен, а потому выставил перед собой фонарь, словно собираясь воспользоваться им в качестве оружия.

Оба щурились, а у Ноэла вдобавок сильно слезились глаза, но в конце концов спутники Мэта пришли в себя и стали озираться. Комната была пуста, и все четыре уходящих в разные стороны коридора – тоже.

– Ты, Мэт, рассказывал одно, а тут совсем другое, – заметил Том. Его голос отразился от стен еле слышным эхом – искаженным, а потому жутковатым, словно в ответ зашептала сама комната, – и волоски на загривке у Мэта встали дыбом.

– Знаю, – сказал он. – Тут вообще ничего не понятно. Хотя бы в этом легенды не врут. Дай-ка огоньку, Ноэл.