Колючий иней

— Буду работать по двум фронтам. В первую очередь, мне нужно доказать, что все эти дети, — он махнул в сторону резвившейся ребятни, — родились на планете и являются потомками сосланных сюда преступников. У меня есть немного средств на тайном счете. Найду им защитника, который поможет с бумагами и запросами. Дальше буду подключать информационные ресурсы. Без привлечения внимания общественности будет сложно. Нас сожрут. Нужен скандал и давление. Дети должны вызвать сочувствие. Если получится вывезти тех двоих подростков, буду работать с ними. Это сложно. С Миро было бы гораздо проще. Сразу бы подали заявку на получение прав на планету. Договор аренды Содружества прекратил бы свое существование. Все прошло бы быстро на волне сочувствия. Такутта бы стала открытой. Дети бы росли и вступали в права. Но, как ты помнишь….

Севал плотно сжал губы и опустил взгляд, скрывая в нем ярость и горечь. А во мне впервые колыхнулась слабая волна жалости. Но ей было не сравниться с моим собственным океаном боли, и она быстро захлебнулась. Повисло тяжелое молчание, которое нарушил Севал.

— С этими ребятами — вариант ненадежный: пока они станут совершеннолетними, может случиться что угодно. От планеты могут и камня на камне не оставить. Поэтому я планирую запустить второй процесс: включение Такутты в список заповедных зон. Для этого потребуется оценка комиссии Объединенной Галактической Организации по защите уникальных планет. И самое сложное — найти Такутте опекуна, способного вложиться в ее развитие и охрану. Вряд ли получится сделать это быстро. А без большого взноса планету не включат в реестр. Или придется ждать столько, что это все уже не будет иметь смысла. В общем, работы полно и нужно много ресурсов. В частности, людей. Самому мне светиться нельзя. Но это я решу.

Севал сделал паузу, а затем намеренно грубо спросил:

— Надеюсь, ты удержишь язык за зубами и не начнешь трепаться?

— Нет, — выдавила я из себя.

Очень хотелось пообещать сдать его, как только смогу. Чтобы он вернулся сюда и остался на этой планете до конца жизни. Но до чего же сложно ненавидеть человека, рискующего своей жизнью ради других! Отвернулась и посмотрела на играющих детей.

До нас доносились визги и возмущенная ругать. Все как у всех. Дети везде одинаковые. Здесь тоже есть место нормальной жизни: ссорам малышей из-за мяча, веселому смеху и строгим взглядам присматривающих за ними женщин. От этого стало чуточку легче. Похоже, я не смогу так просто выбросить из памяти часть жизни, проведенной здесь. Тяжело вздохнула и решилась.

Сделав над собой усилие, посмотрела в лицо Севала и произнесла:

— Я могу помочь тебе гораздо больше, чем ты просишь. Но у меня будет условие.

Внимательный ответный взгляд пронзил насквозь. В нем читалось сомнение и желание отвергнуть помощь. Но секунды борьбы — и прозвучал спокойный голос:

— Каким образом?

— Для этого нам придется ненадолго стать охотниками за сокровищами, — обреченно произнесла я.

Вытянувшееся лицо Севала выглядело забавно. Но после того, как я озвучила свой план, оно быстро приобрело задумчивое выражение. На нем отразилась усиленная работа мысли. Он явно перебирал в голове варианты. В результате на его лице расцвела широкая искренняя улыбка.

Пришлось отвести взгляд, чтобы не поддаться ее обаянию. Все так же не поворачивая к нему головы, проговорила:

— Возможно, не стоит тащить с собой детей? Думаю, это небезопасно. Нужно все хорошо подготовить. А когда они станут совершеннолетними, снова поднимешь этот вопрос.

— А если не выйдет? Мне будет сложно вернуться назад и вывезти их отсюда.

— Зачем? Тебе хватит и образцов их ДНК. Привезешь потом сюда комиссию, покажешь детей. Решай сам, но я категорически не хочу везти их с собой. И бросать их без присмотра на новом месте не лучшая идея.

— Мне нужно подумать над этим, и …, — он замялся, будто слова встали у него поперек горла, но все же закончил: — Спасибо.

— Я делаю это не для тебя, — зло бросила я и презрительно взглянула ему в лицо.

— Вот уж точно, о чем я бы подумал в последнюю очередь, — криво ухмыльнувшись, ответил он. — Я скоро зайду за тобой. Собирайся. У нас мало времени. Заскочим в лагерь Остоса, заберем собранные материалы и двинемся к шаттлу. Детали обсудим по пути.

Молча кивнула и, не прощаясь, ушла. Аппетит после разговора пропал напрочь. Стоит переодеться и привести себя в порядок перед дорогой. Кто знает, сколько нам опять плестись по этим тоннелям.

Но уйти быстро не смогла. Слишком непривычным было это место. Оно привлекало внимание и звало рассмотреть все поближе. От вчерашней дороги в ногах осталась небольшая тяжесть, но она не помешала мне немного пройтись и полюбоваться окружающей красотой.

Свернула по едва заметной тропинке и прошла в сторону, вдыхая необычные запахи. Легкая прелость, наполненная незнакомыми ароматами, завораживала. Нежные растения приветливо светились мне навстречу. Хрупкие и полупрозрачные, они так и манили к себе прикоснуться.