Колючка и стихоплёт

Если в учёбе Стас показывал средние результаты, нарочно не выбиваясь в отличники, то на любовном поприще ему не было равных. Оказаться в его компании хотя бы на вечер мечтали многие: он сумел расположить к себе не только ровесников, некоторые преподаватели тоже попали под его противоестественное обаяние.

Эля рассталась с мечтой о разноглазом Кирилле и под влиянием моды влюбилась в Стаса. Но Милена этому событию не обрадовалась. Теперь они преследовали двух мужчин и перебивали друг дружку восторженными репликами. Вслушиваясь в их перепалки, Малика посмеивалась и время от времени подкидывала темы для их споров, нарочно очерняя одного из любимчиков. Больше, правда, упирала на Стаса, говорить гадости о Кирилле почти не получалось.

— Он блеклый, как вылинявший носок, — мимоходом замечала Малика.

Эля мгновенно вскипала и кидалась на защиту боготворимого Стаса.

— Это аристократическая бледность!

— Он курит, и от него разит сигаретами, — добавляла Малика.

— Между прочим, не дешевку всякую, может позволить себе дорогие сигареты.

— Не спортивный совсем. Плечи меньше, чем у меня, сутулится.

— Так не всем же только мышцы наращивать, нужно кому-то и мозги развивать.

Малика замолкала, чтобы придумать очередную гадость, а Эля, заподозрив в молчании слабину, напирала с удвоенным энтузиазмом.

— Зато машина у него дорогая, и он с полезными людьми водится. Стоит ему обратить на меня внимание, я таю. Это какой-то гипноз. Как он это делает, не представляю, но одним взглядом и несколькими словами порождает пожизненную привязанность.

Малика видела эту способность Стаса, он действительно умел располагать к себе людей, но на ней пока свой гипноз не опробовал.

Кирилл вернулся с соревнований за пять дней до экзамена по анатомии. Малика уже знала о его трудностях и расписала план подготовки на все дни и частично три ночи, запаслась учебниками и нарисовала схемы.

В первые дни Кирилл с азартом погрузился в изучение человеческого организма, но за день до экзамена выдохся и потребовал передышки. Чтобы не опозориться перед Маликой, он учил билеты ночью, повторял за завтраком и всё равно к её приходу спотыкался и мычал, выдавая куцые реплики вместо полноценных ответов.

Малика позволила Кириллу выспаться и бездельничать до вечера, но перед ужином заявилась неотвратимая и суровая, как надвигающийся шторм. Открыв дверь, он смерил её усталым взглядом.

— Сжалься надо мной, садистка.

Вернувшись в зал, он снова вытянулся на диване.

Малика принюхалась.

— Ты готовил?

Кирилл приоткрыл зелёный глаз.

— Хотел задобрить свою мучительницу. Твои любимые макароны с сыром.

Благодаря макаронам, Кирилл заполучил ещё двадцать минут безделья.

Малика вернулась слегка подобревшая и потянула его за ногу.

— Напоследок я самое лёгкое оставила. Осталась мышечная система. Заодно и кости повторим.

Кирилл приоткрыл на этот раз чёрный глаз.

— Изыди, бес.

Малика дернула за манжету спортивных штанов, едва не стянув их с Кирилла полностью.

— Ты же спортсмен, и так половину мышц знаешь, — она оглядела его рельефный живот, косые мышцы пресса уходили за сильно спущенную резинку штанов.

Малика на секунду застыла и воскликнула:

— У меня идея!

Неподдельное воодушевление в её голосе заставило Кирилла открыть оба глаза.

— Какая?

— Надевай короткие тайтсы, сейчас всё выучишь как миленький!

Кирилл вышел из комнаты, вернулся меньше чем через минуту в черных тайтсах и с майкой в руках. Малика отрицательно замотала головой.

— Майку не надо. Пойдём в спальню, нам понадобится зеркало.

Раскрыв книгу на нужной странице, она расположила Кирилла напротив зеркала, сама встала сбоку.

— Это двуглавая мышца плеча, — пальцы Малики прошлись вверх по руке и замерли на плече, — прикрепляется к костям лопатки с помощью сухожилия, благодаря двум головкам, — она согнула руку Кирилла, заставляя бицепс напрячься, и, коснувшись округлой мышцы, остановилась в локтевой ямке, — обе головки переплетаются по мере приближения к локтевому суставу и крепятся с помощью сухожилия. Бицепс — мощный сгибатель.

Кирилл посмотрел на собственную руку, как будто увидел её впервые, и послушно повторил вслух то, что услышал от Малики. Она довольно кивнула и продолжила урок-демонстрацию.

Полчаса ходила вокруг него, ощупывая каждую мышцу, которую называла. Заставляла напрягать, чтобы он прочувствовал, запомнил место расположения. На изучении спины они застопорились. Малика рассказала обо всех мышцах, что нашла в учебнике, и задумчиво протянула:

— У тебя их, кажется, больше, чем в книге, — она провела пальцами вдоль позвоночника, остановилась на пояснице. — Это что за хрень? Должна быть грудопоясничная фасция. Внутренняя косая мышца живота вроде чуть в стороне начинается.

Её ладони скользнули по бокам Кирилла, настойчиво ощупывая косые мышцы, спустились чуть ниже к резинке тайтсов.

Кирилл молчал уже около пяти минут, но Малика только сейчас заметила, что он сильно напряжён. Она обошла его по кругу и заглянула в лицо. Кирилл выглядел смущённым и одновременно хмурым. Малика перевела взгляд на свою руку на поясе тайтсов и невольно отступила на шаг назад.