Колючка и стихоплёт

Малика отвернулась и поспешила на улицу. Спускаясь по ступенькам, услышала оклик, приостановилась, бросила взгляд через плечо. Кирилл стоял у дверей, слегка наклонившись вперёд, готовый ринуться навстречу, стоит ей просто кивнуть. Но Малика не смогла пересилить упёртую натуру и просто ушла, успокаивая себя тем, что завтра они снова будут лучшими друзьями.

Собираясь на встречу к Кириллу, Малика заметила, что с прикроватной тумбочки исчезла бутылка «Шэриданс», составляющая гармоничную пару с настольной лампой. Остался только влажный раздвоенный, как след копыта, отпечаток. Милена и Эля клялись, что к пропаже не имеют никакого отношения, смотрели честными-пречестными глазами, на дне которых затаилось предвкушение предстоящей попойки. Эля, как более совестливая, почти призналась.

— Ты же не пьёшь совсем, зачем он тебе нужен? Студентов дразнить? Это же общага. Тут кусок заплесневелого хлеба нельзя без присмотра оставить — сожрут вмиг, и это будут не тараканы.

Малика якобы осуждающе покачала головой.

— Не упейтесь до беспамятства, тараканы.

— Бутылкой ликёра разве упьёшься.

— Ты же, кажется, к брату торопилась? — Милена бросила намеренно обеспокоенный взгляд на часы. — Опаздываешь!

Малика открыла дверь и тут же оказалась в объятиях Кирилла. Он прижал её крепко, обхватив вместе с ней и собственные локти. Подбородком упёрся в макушку и замер, впитывая каждой клеточкой близость Малики, позволяя телу вспомнить её тепло и запах.

— Сколопендра бессердечная. Это был самый ужасный месяц в моей жизни.

Малика обняла его за талию, уткнулась носом в грудь и несколько раз глубоко вдохнула.

— Эдька, придурок. Мог бы ещё три недели назад наброситься на меня с объятиями, я тебя давно уже простила.

Малика солгала, прекрасно осознавая, что в угоду своему ершистому характеру оттолкнула бы Кирилла, стоило ему рискнуть сократить наказание хоть на день. Кирилл тоже это понимал, поэтому промолчал.

Отстранившись от подруги, он широко искренне улыбнулся и неосмотрительно предложил:

— Пойдём в кафе. Мороженого поедим.

Малика наигранно нахмурилась.

— И ты туда же? Надеешься, что отдамся тебе в подсобке или в туалете кафе? — она приостановилась и изобразила задумчивость. — Только если за крем-брюле или банановый сплит.

Кирилл облегчённо выдохнул. Малика свободно превратила в шутку то, что послужило причиной гнева, значит, действительно перестала злиться и простила его. Себя-то Кирилл до сих пор не простил.

Мороженое ели в растаявшем виде: после двух месяцев ссоры не могли наговориться. О десерте, ставшем когда-то частью проблемы, совсем позабыли. Малика похвасталась Губернаторской стипендией и успехами в тренажёрном зале, Кирилл поведал о продвижении в отношениях с Мариной. Его рыцарское преклонение на расстоянии сменилось более близким к телу обожанием. Марина позволяла себя целовать, держать за руку, но не более. Пока его устраивали такие возвышенно-романтичные отношения. Именно этого ему не хватало с Зиной.

Малика постучала ложечкой о край креманки и хитро прищурилась.

— Может, ты у неё будешь первым, вот она и не торопит события.

Кирилл отшатнулся, удивлённый этим предположением. Он об этом и не думал.

— Ей уже двадцать, вряд ли это возможно. Она слишком красива, чтобы это было правдой.

Кирилл не успел договорить, как получил ложкой по лбу. Под липким пятном от мороженого тут же вспухла шишка. Он хотел возмутиться, но увидел угрюмое лицо Малики.

— Придурок, — она обожгла его испепеляющим взглядом и насупилась.

Кирилл не стал оправдываться. Он неоднократно говорил Малике, что считает её красивой, но она отмахивалась от его слов, воспринимая их как дружескую лесть. Он наклонился над столом и накрыл ладонью её руку.

— После того, что я сейчас скажу, ты, наверное, меня убьёшь. Но я рискну, потому что, кроме меня, правду тебе никто не скажет. Знаешь, почему я так легко поверил, что ты переспала с Сергеем в тот вечер? Потому что это в твоём стиле. Ты всегда действуешь под влиянием эмоций. Сумасбродные поступки — это твой образ жизни. Только ты и могла отдаться парню за мороженое в трёх шагах от освещенных окон. Это очень по-твоему. Но почему ты выбрала его? Почему поцеловала Сергея?

Малика не вспылила, как он ожидал, не вскочила, разбрасывая мебель и посуду, а задумчиво подпёрла голову ладонью.

— А ты как думаешь, почему?

Кирилл давно обдумал причину, толкнувшую Малику в объятия его однокурсника с дурной репутацией, и озвучил её без запинки.

— Ты ждала Витольда. Слишком долго ждала, копила эмоции, которые не привыкла сдерживать. В тот день, насколько я помню, узнала от декана, что твой ненаглядный препод приедет только зимой. Нерастраченные эмоции — страсть, злость, отчаяние — искали выход, и тут подвернулся Сергей со своей откровенной симпатией. Лучше бы, конечно, твой выбор пал на кого-то другого. О нём я тебя предупреждал не просто так.

Малика выслушала внимательно и даже несколько раз кивнула, словно соглашаясь, но сказала другое: