Колкая малина. Книга вторая

Вчера сосед по двум третям освободился,
А утром в ситцевых трусах выполз на крыльцо,
Пока кто-то для него на общей кухне суетился,
Он взялся объяснять, что значит западло.

Мне ночью через стенку было слышно,

Как он смачно водку кукишем занюхивал,
И как хрюкал и сопел сквалыжно,
Когда у жирной Фроськи прелести вынюхивал.

Звёзды на откормленных коленках,

И на накаченных плечах трёхглавые драконы —
Явно, что не голодал в лагерных застенках
Завхоз и активист красноярской зоны.

Оказалось, западло на вахту не ходить,

А на лесной деляне плану не додать,
В неположенных местах плеваться и курить,
И без усердия начальству козырять.

Западло было питаться на помойке

И под телогрейку прятать чифирбак.
Кому-то разрешалось в сапогах на койке,
А кого-то отправляли в шизоидный барак.

Мы плохо разобрались, в чём мира красота,

Из привычки жить по правилам дворовым.
Когда трое появились от ближайшего угла,
То он истошно заорал: «Беги за участковым!»

Партитура

В тех домах, где мы топтали,
Пол выскребали добела,
Нас там по разным падежам склоняли,
Но нас такими делала война.

Мы чужие степи траками скребли,

И было непонятно всей белиберды.
Мы не очень догоняли, кого пришли спасти,
Зато быстро наловчились запаивать гробы.

Хлюпанье в грязи тактических ботинок

Изогнуло стрелки на часах,
А патриотические песни со старых грампластинок
Переваренной лапшой висли на ушах.

Богатыри, батыры и батуры,

Восславленные ратным ремеслом,
Вам всем один волшебник пишет партитуры,
Жонглируя дымящим фитилём.

С разбитого окна свисает занавеска,

Себе могилу роет загодя
Мимоходом осквернённая невестка,
Потому и плен — как мышеловка для кота.

Что не закругляется, то треснет и сломается.

И если разбежавшийся черту переступил,
Ему эта попытка никем не засчитается,
Даже теми, кто свои долги не заплатил.

Пляж