Колкая малина. Книга вторая

В науку превратилась уфология,
Она — как чёрная дыра или червоточина.
То, что раньше называлось псевдопсихология,
Теперь предполагать уполномочено.

Загуляла нечисть от клуба и до клуба,

И жилы жжёт кипящая амброзия.
Голая блондинка — в объятиях инкуба,
И луну зашторила ржавая коррозия.

Инопланетянин за всё просил «пардона»,

За ошибки в неотправленном письме,
За науку «логика» и притчи Соломона,
И за веру, что висит на волоске.

Скрестите руки и держите на затылке,

И криво не моргайте, а то не так поймут.
Не оторвутся от земли, не убрав закрылки,
Как дважды в одну реку не нырнут.

Утром у пришельца белая горячка,

Он барышню по вызову чахоткой обозвал.
Ей на филейные бока налипла жвачка,
И он её клыками отрывал.

Он, конечно, к нам летел за перспективой,

Но всё время путался в липучей паутине
Размеров необъятных натуры похотливой
И добровольной жизни в вечном карантине.

Фортуна

Сбитый лебедь от собаки отбивался,
Жить ему минуту оставалось.
А мужик с ружьём победно ухмылялся,
Считая, что ему Фортуна улыбалась.

Рыжий сеттер вдруг завыл, как полудурок,

Над весенним горизонтом солнце просыпалось.
Охотник выплюнул изжёванный окурок,
Он не знал, кому ещё Фортуна улыбалась.

Жить ему осталось несколько минут.

Одна Фортуна знала, какой будет сюжет,
Когда пересечёт его маршрут
Подраненный когда-то бурый людоед.

Собаку паралич разбил от страха,

А того, кто был с ружьём, когтями разорвали.
Протявкала по-лисьи росомаха
И стервятники в деревьях заорали.

Каждому убийце прибудет свой расчёт,

И палач в обличье алом подкрадётся.
Фортуна полную пригоршню крови наберёт,
Она не устыдится и не поперхнётся.

Кому-то мрак становится светлей,

Когда алые полощут паруса.
Только те, кому в гробах привозят сыновей,
За ночь слепнут, выплакав глаза.

Хулители