Коллекция детективов

А однажды я нашел дом пустым. В кладовой Канавана тоже не было. Я подошел к окну. Постоял, глядя, как от легкого ветра волнами колышутся буро-зеленые заросли. Черные останки деревьев застыли корявыми силуэтами, завершая безрадостную картину. Ни одной птицы. Даже бабочки. Ничего живого.

Впрочем, что-то в этом безжизненном ландшафте интриговало, вызывало острое любопытство. Как будто передо мной были кусочки неведомой мозаики, которые надо было непременно сложить, найти их тайну и разгадку.

А через некоторое время я испытал странное ощущение, что двор, заросший дикой травой, становится просторнее, растягивается в пространстве, становясь перспективой, и если войти в заросли, то пройдешь мили и мили, прежде чем дойдешь до края.

Меня вдруг охватило острое желание выйти за дверь, броситься в волнующееся травяное море и идти, идти. Я чуть было не сделал это, как вдруг увидел Канавана.

Он выскочил из зарослей травы и какое-то время озирался вокруг с таким видом, как будто не знал, где находится. Смотрел на свой дом так, будто видел его впервые. Ежевичные колючки и трава прилипли к его брюкам и старомодным ботинкам. Мне показалось, что сейчас он обратно нырнет в заросли.

Я забарабанил в окно. Канаван обернулся и увидел меня. Постепенно его искаженное лицо и безумный взгляд пришли в норму. Слабыми, нетвердыми шажками он подошел к двери, которую я открыл, вошел в дом и, пройдя в гостиную, бросился в кресло.

– Фрэнк, – слабо прошелестел его голос, – не заварите ли чаю?

Я принес чай, и он пил его очень горячим, пил долго, не говоря ни слова. Я понял, что он ничего не сможет сейчас рассказать.

– Вам лучше не выходить из дома несколько дней, – посоветовал я на прощание.

Не глядя на меня, он слабо кивнул.

Когда я навестил Канавана на следующий день, он выглядел лучше, но был подавлен и угрюм, не заговаривал о вчерашнем случае.

инула неделя. Казалось, он забыл о заднем дворе. Но однажды я опять застал его в кладовой у окна, от которого он очень неохотно оторвался.

Я решил поговорить с ним. Сказал, что он теряет покупателей, что месяцами не смотрел в каталоги. Что лучше позаботиться не только о книжном бизнесе, но и о здоровье, чем часами глядеть в этот проклятый двор. Я пытался убедить его в абсурдности такого поведения. Если люди узнают, что он все время разглядывает участок, где ничего нет, кроме миниатюрных травяных джунглей и кустов ежевики, они подумают, что он сошел с ума!

Потом спросил, что с ним случилось тогда, там, в траве, когда он выскочил оттуда с безумным видом.

Канаван со вздохом снял очки.

– Фрэнк, я знаю, вы хотите мне добра, но есть загадка в этом дворе, и я хочу ее разгадать. Не знаю, что это – изменение перспективы, размеров, но что бы ни было – это явный вызов. Я найду, докопаюсь до истины. Если вы думаете, что я сошел с ума, мне жаль, но я не найду покоя, пока не разгадаю тайны этого клочка земли.

Он нахмурился, надел очки.

– В тот день я стоял, смотрел в окно, и вдруг меня охватило непреодолимое желание выйти. Я бросился в заросли в ожидании приключений, испытывая возбужденный интерес. Но вскоре это чувство сменила глубокая подавленность, депрессия. Повернулся, чтобы выйти обратно, и... не смог. Вы не поверите, я знаю, но я заблудился! Не знал, в какую сторону идти, эта трава гораздо выше, чем кажется! Когда вы входите в нее, она возвышается над вами, и ничего не видно.

Невероятно, но я блуждал там целый час. Двор как будто вытянулся и стал огромным, когда я попал в него. Я, должно быть, ходил кругами и, клянусь, прошел многие мили! – Он покачал головой и продолжал: – Выход нашел случайно. Но самое страшное, что, как только я вышел, испугался и почувствовал беззащитность и мне захотелось нырнуть обратно! Несмотря на чувство тревоги и уныния, которое я испытал там.

Я ушел от Канавана с чувством глубокого беспокойства. И оно оправдалось, когда зашел к нему несколько дней спустя. Канаван исчез. Передняя дверь была открыта, как всегда, но его не было в доме. Я прошел в кладовую, выглянул в окно и вдруг заметил веревку, тянувшуюся от дома и пропадавшую в траве. Я понял замысел Канавана. Боясь заблудиться, он хотел выйти из зарослей, держась за веревку.

Я решил подождать его и, пройдя в лавку, стал рыться в книгах. Прошел час, и я начал беспокоиться. В конце концов вернулся в кладовую и, открыв дверь, громко его позвал. Странно, но было такое ощущение, что мой крик заглох на границе с травой. Я позвал снова и, не получив ответа, решил идти за ним по протянутой веревке. Конец ее был надежно привязан к массивной ножке тяжелого стола.

Нырнув в траву, сначала шел легко и быстро, но потом стебли стали толще и гуще, и я с трудом прокладывал путь.

Вскоре меня охватило чувство затерянности и тоски. Что-то несомненно было дьявольское и нечистое в этом месте. Вскоре я увидел, что веревка оборвалась – зацепилась за колючий куст. Вероятно, Канаван не заметил этого и пошел дальше, держа оторванный конец в руке.