Коллекция (ЛП)

На подбородке Малфоя виднелись морщинки. Три короткие линии были почти незаметны под тенью щетины, но теперь, когда Гермиона оказалась ближе, она смогла их разглядеть. Его губы выглядели более розовыми, чем обычно, хотя, возможно, они так выглядели из-за контраста. Он и правда… Малфой улыбнулся под ее взглядом, и ухмылка, которую она вспомнила ранее, появилась на его лице во второй раз. Гермиона ощутила что-то внутри, но отказалась это чувство называть иначе как тошнотой.

— Теплицы. Новые, старые, все вместе. У тебя проблемы со слухом, Грейнджер? — его глаза казались ярче, а ее собственные — больше обычного; жар прилил к щекам.

Он что-то сейчас сказал? Она была слишком занята… занята… трещинами в броне.

— Э-э-э… Знаешь, утром у людей способность слышать хуже, чем в другое время.

Он вскинул бровь. На его лице читалось, что он скорее поверит в ее временную отключку. Ей стоило так и сказать.

— Серьезно?

Она не имела понятия.

— Да, безусловно. Иногда — бац! — и ты не можешь ничего слышать. А еще утром я блокирую надоедливые звуки. Будто мой мозг пытается предохраниться, чтобы можно было работать остаток дня.

— Отвратительно.

— Знаю.

— Должно быть, ужасно не иметь возможности слышать свою многочасовою болтовню. Удивлен, что ты вообще разговариваешь. Я был уверен, что большую часть времени ты говоришь сама с собой.

— Не суди всех по себе, Малфой.

— Как там говорится? Не каждый идеален и так далее. Но я уважаю твои попытки.

— Прости, что ты там сейчас сказал в конце? Я не смогла ничего расслышать из-за смеха.

— Не слышал никакого смеха. А, должно быть, снова эта штука с ничегонеслышанием по утрам.

— Малфой, я же говорила.

— Ну да. Раздражающие звуки.

— Нет, я имела в виду… тьфу на тебя.

***

Санта Клаус в слегка затемненном разноцветном стекле, на вид был легкий как пушинка. Тонко вырезанные детали требовали красоваться на самом виду, но каждая ветка склонялась под весом игрушки, пока она не оказалась надежно спрятана среди еловых лапок.

Малфой сбросил мантию на стол позади и закатал рукава до локтей. Гермиона могла разглядеть шрам от Темной метки на предплечье, но это было единственное, что омрачало белизну кожи. Мышцы и сухожилия быстро перекатывались, когда, помешивая, он добавлял что-то в зелье, и свет играл в тонких золотистых волосах. Челка закрывала глаза, а перед лицом поднимался пар, но он был слишком поглощен процессом.

Рубашка обтянула тело, когда он потянулся за чем-то, и взгляд Гермионы начал блуждать по его груди, опустился вниз к изгибу задницы, после чего она виновато опустила глаза к его туфлям. Она терпеливо ждала, пока он не закончит, так что не давала о себе знать, чтобы ничего не испортить — похотливые взгляды, однако, не в счет. Естественно, она не в первый раз замечала, насколько он привлекателен, и определенно не в последний. Но сейчас была работа. Что означало… никаких вожделенных взглядов. И было бы куда проще, если бы он не снял мантию. Серьезно, дело в обычном любопытстве. Честно.

Гермиона выпрямилась, сделала глубокий вдох, но он застрял в горле, когда она почувствовала взгляд Малфоя. Неукротимый жар опалил ее щеки и уши. Должно быть, он заметил ее только тогда, когда она смотрела в пол, но внезапно заливший Гермиону румянец, как и отведенный взгляд, бесспорно, был признаком дурных мыслей. Уголки его губ дрогнули, и на лице расползлась самодовольная улыбка.

Разве не должна была Гермиона ощущать непреодолимое желание врезать ему по лицу? Что с ней не так? Она должна разозлиться. Да. Р-р-р. Разозлиться.

— Здесь жарковато.

— Разве? — протянул он.

— Знаешь, — начала она, и что-то нераспознаваемое пробежало по ее лицу, сменившись выражением ожидания, — в среднем у женщин сердцебиение быстрее, чем у мужчин. Так что, когда кровь ускоряет бег, нам первыми становится жарко.

Он открыл рот, но передумал отвечать и просто наградил ее многозначительным взглядом, который был куда более действенным, чем любые из возможных слов. Жар снова вернулся, и она посмотрела на зелье, словно оно представляло большой интерес.

Малфой перешел к столу рядом с котлом и вытащил из банки гриб. Обхватил длинными пальцами нож и уверенными движениями быстро его нарезал.

— Зачем ты здесь?

— Проверка.

Ох, все стало даже хуже. Она попалась на разглядывании, а теперь все выглядело так, словно она устраивала случайные инспекции ради встречи с ним. Что не было правдой. Очевидно же.

Пытаясь отвлечься, она обошла стол и взяла один из ножей, который лежал между пустыми банками. Перед ней был корень с наполовину снятой кожурой, и она принялась срезать остальную часть.

— Удивлена, что ты еще варишь. У тебя сейчас достаточно людей, чтобы делать это за тебя.

— Они помогают. Если бы я не получал от этого удовольствие и не был в этом так хорош, то не рискнул бы остатками состояния Малфоев, вложившись в эту компанию.