Колодец Времени

- Удивительно, мой друг Карл тоже поехал в Тибет, от него я получил странное письмо со словами «Путь проходит в тебе». Чтобы это могло означать?

- Путь проходит в тебе? – повторил фразу Свен. – Погодите-погодите, это будет Вам интересно.

Гедин развернул сверток, и в руках Эккарта оказалась древняя рукопись. Под текстом крупным черным знаком красовалась свастика.

- Я видел ее. Она пылала белым огнем на Великом Зеркале Времени, отбрасывая черную тень на землю. Имя ей Инглия. Я видел ее на поверхности озера. Она вращалась. Я бросился в воду и доплыл до центра. Потом все исчезло…

- Великое Зеркало Времени? Где оно? – спросил Эккарт.

- Недалеко от Кайласа. Возле горы несколько «зеркал». К Великому Зеркалу нужно идти через Долину Смерти, а она полна сюрпризов. В Долине погибли участники экспедиции. Я написал об этом статью, но в Швеции боятся ее напечатать. Я приехал в Германию в надежде, что здесь истина не будет искажена.

- Дайте посмотреть, что вы написали, - попросил поэт.

Гедин достал из папки три листа бумаги и предложил их Эккарту. Поэт читал долго, казалось, что он прочитывает и перечитывает каждое слово несколько раз, останавливается, на мгновение замирает и вновь продолжает читать. Широкая улыбка озарила лицо Дитриха, когда он окончил читать, положил статью на стол и посмотрел в полные надежды глаза нового шведского друга.

- Я покупаю у Вас эту информацию и обещаю, что она не останется лежать в верхнем ящике письменного стола. Вы не против выпить что-нибудь покрепче?

Не дождавшись ответа, Эккарт достал из подвесного ящика коньяк. От крепкого напитка тело Гедина ощутило приятное тепло, глаза стали слипаться, и вскоре журналист уснул – уснул спокойным сном.

Поэт не спал. Его мозг был возбужден от полученной информации. Дитрих метался по комнате, брал в руки то рукопись, то статью и возвращал их на место.

«Это то, что нужно. Вот она, та сила, что способна перевернуть мир, пробудить сознание. Вот он – знак новой веры, воссозданной потомками древних арийцев, веры сверхлюдей, веры, ничего общего не имеющей с христианством».

Поэт еще раз взглянул на свастику – новая мысль, точно молния, пронзила сознание: «Крест – это тоже свастика, но усеченная, прикованная, неподвижная, и распятый Бог неподвижен, прикован – и в этом его страдания. Он видит все, слышит все, но ничего не может сделать. Он сам обрубил свастику, он сам приковал себя».

- Зачем? – вырвалось из груди поэта.

Журналист пошевелился, но не проснулся: сон был крепким и исцеляющим.

- Пора действовать, - тихо произнес Эккарт, быстро накинул пальто, в карман положил листки со статьей Гедина, взял зонт и выбежал из дома в темную дождливую ночь.

Глава 6

1914 год. Мюнхен. Штаб-квартира Общества «Туле»

- Друзья, мы собрались не случайно, - заявил Карл Хаусхофер. – Мы долго шли к этому моменту, шли сквозь тьму неведения к свету истины. Путь проходил в нас, и мы преодолевали себя. Мы будили нацию и верили в ее возрождение. Верили, что потомки арийцев восстановят родину предков и устремят свой взор в небо – к звезде Альдебаран. Сегодня мы принимаем новый флаг будущей Германии. Война рано или поздно закончится, и победителей в ней не будет. Мы не можем и не должны допустить, чтобы масоны-евреи вновь захватили власть в свои руки. Мы должны предложить народу новое государство, новую веру и новый знак для новой жизни.

Знамя за спиной Хаусхофера развернулось, заняв полстены: белый круг на красном фоне, в круге – свастика – черный коловрат.

«Это не инглия, - подумал Дитрих Эккарт. – Это другая свастика, и у нее другое назначение. Великое Зеркало Времени показало инглию».

«Она пылала белым огнем, отбрасывая черную тень на землю», - поэт вспомнил слова Свена Гедина.

- Почему черный коловрат? – спросил Дитрих.

- Нам нужны изменения. Только черный коловрат может сокрушить уже существующее и изменить его, - ответил Карл Хаусхофер. – Его рекомендовал мне Великий лама, объясняя, что коловрат может разбудить силы земли, а тот, кто сможет ими управлять, получит безграничную власть над миром.

- И мы получим ее! - вмешался в разговор Розенберг. – Война – это поставщик жертв для коловрата: его мощь увеличивается при каждом новом поступлении. Война – наш помощник. После войны мы принесем в жертву евреев – этих выродков, этих кровососущих насекомых, как когда-то они сами принесли в жертву Бога, получив взамен мировое господство.

- А если евреев будет мало? Кто следующий? – поинтересовался Эккарт.

- Если их будет мало в Германии, мы уничтожим их по всей Европе, потом – в России: их там предостаточно, - не сказал, а прокричал Розенберг.

- Россия – великая империя: нас ждет поражение, - возразил поэт.

- Война ослабит ее, а масоны совершат переворот. Ради Всеобщего Дома они прольют реки крови, но построить Дом не смогут: мы помешаем и принесем их в жертву.

- У масонов другой знак: ими управляет звезда, - в полемику вступил Хаусхофер.

Розенберг подхватил:

- Звезда – символ человека, крепко стоящего на земле. Для коммунистов Бог – это человек, лучший, такой, как они, избранный ими же.