Колокольчики судьбы

В какой-то момент мужской голос стал громче, и у Кати похолодели руки. Ей почудилось, что она узнала завхоза Борейко. Через минуту она уже в этом засомневалась и испугалась еще больше. Теперь она была уверена, что это дребезжащий тенорок Гольцева. Последняя надежда на то, что ее заперли по ошибке, и все сейчас выяснится с появлением Валечки, рассеялась. Никаких сомнений нет. Ее специально заманили на безлюдную улицу, чтобы здесь упрятать в эту мрачную кладовку!

А может не только упрятать? Вдруг для нее намечено что-нибудь покруче? Сейчас эта троица закончит ругаться и отправится разбираться с Катей. Хороший удар по голове, тело в подвал, и ее тут даже искать никто не будет. Девушка обмерла от этой мысли. Она лихорадочно обшарила все вокруг в поисках предмета обороны, но кроме маленького дырявого ковша в кладовке ничего не было. Катя схватила его обеими руками, готовая сражаться за свою жизнь до последнего, прижалась спиной к стене возле двери и настороженно замерла, чутко прислушиваясь к каждому звуку.

"Дура! Какая дура! – лихорадочно размышляла она, нервно кусая губы. – Понеслась как последняя идиотка по первому приглашению неизвестно куда. Все секреты ей тут откроют. Сейчас! Разбежались!"

Она долго ругала себя последними словами и так увлеклась самобичеванием, что пропустила момент, когда в доме наступила тишина.

"… правильно Изольда говорила, что я сначала делаю, а потом думаю. Если меня здесь угрохают, то я же всех подведу!"

На этой горькой мысли Катя вдруг поняла, что уже какое-то время не слышит голосов и возни снаружи. Она затаила дыхание и прислушалась. Действительно, снаружи все стихло. Не было больше ни приглушенной ругани, ни звона стекла. Остался лишь монотонный стук капель дождя по крыше, да еще какой-то неясный звук, похожий на плач маленького ребенка, время от времени пробивающийся сквозь шум ливня.

"Ребенок? – ахнула девушка и оцепенела от ужаса. – Конечно, это ребенок. Боже мой, они бросили здесь младенца? На верную смерть? Так вот каков был их план! Значит наверху лежит будущий президент Горячев, который по какой-то причине родился на день раньше. Они выманили меня из роддома, выкрали новорожденного и бросили его здесь умирать. Теперь он не станет в моем времени президентом, и план Хлебникова удался!"

Катя с новой силой бросилась штурмовать запертую дверь, полная решимости спасти несчастного малыша и помешать проклятым вражеским агентам, но крепко сколоченные доски даже не скрипнули под ее натиском. Она только отбила свои, и без того пострадавшие ладони, и посадила несколько заноз.

Через десять минут бесполезных усилий девушка поняла, что из этой кладовки ей не выбраться. Отчаявшись прорваться, она опустилась на пол и заплакала от жалости к умирающему младенцу; к себе, запертой и не имеющей надежды на спасение; и к обреченному миру в целом, поскольку была убеждена, что ничего хорошего несчастному человечеству Хлебников не уготовил.

Казалось, ребенок тоже услышал Катин плач. Его слабенькие всхлипывающие поскуливания вплетались в Катины рыдания и становились то тише, то громче синхронно с нею.

– А-а-а-а! – завывала девушка, размазывая грязь и слезы по щекам.

– Ы-ы-ы-ы-ы! – подтягивал тоненький прерывистый голосок.

Внезапно монотонный младенческий плач перешел в странное фырканье. Девушка никогда не слышала, чтобы дети издавали такие звуки. От неожиданности она перестала плакать, подняла голову и прислушалась.

– Ы-ы-ы-ы! Фтяфф! – ясно услышала она совсем близко.

"Это не новорожденный, – поняла девушка, вскакивая на ноги. – Это же собака!"

– Жучка! Тузик! Шарик! Полкан! – что было силы закричала она.

В ответ раздалось явственное:

– Тяв! Тяв!

– Моська! Дуська! Рыжик! Белка! – Катя торопливо перебирала все известные ей собачьи клички.

Лохматый щенок пестрой расцветки – а это был несомненно он – отзывался на все клички сразу восторженным тявканьем. По тому как менялась громкость его лая, девушка поняла, что собака носится взад-вперед снаружи дома, как раз вдоль стены, где она была заперта в кладовой.

– Тебя тоже тут бросили! – догадалась Катя.

Словно в подтверждение ее слов, щенок жалобно гавкнул.

– Под дождем оставили, гады. Бедный ты мой. Что же нам делать?

Пес громко заскулил. Девушка тяжело вздохнула и снова опустилась на пол. Вот влипла!

– Извини, дружок, – грустно пробормотала она. – Ничем тебе помочь не могу. Мне бы кто помог.

Тут она вспомнила, что перед походом сюда она четко записала на диктофон, куда направляется и принялась мечтать, что послезавтра, когда кончится мертвая зона временных переходов, в ее квартире появится кто-нибудь из чейзеров, прослушает запись и примчится сюда ее спасать. Хорошо бы это был Коля. А еще лучше, сам начальник охраны. Она сразу приободрилась от этих мыслей. Всего и надо-то подождать два дня! Но новая мысль заставила ее сникнуть.

"А может, уже некого будет спасать если Хлебниковская компания вернется раньше и закопает меня под ближайшей яблоней,” – мрачно поправила она себя.