Колокольные дворяне

– «Отдельно взятого» ничего нет. Все взаимосвязано. Ты приехала, потому что твой прадед-священник упомянут в документах как последний царский духовник. И легендарный Гермоген его наставник, и Царь с Царицей в Доме Свободы томились в ссылке аккурат посреди нашей Подгоры, на красиво названной Плац-Парадной площади. И царские сокровища фигурируют в деле, и все туманом окутано, никакой определенности.

– Думаешь, я откопать надеюсь? Да вовсе нет.

– Да уж вовсе? Все так говорят, а сами разные мысли в голове хранят. – И он серьезно на меня посмотрел, страдальчески. Впрочем, искра страдания ту же погасла, мелькнув лишь на миг. – Купальник у тебя есть? Или в гостиницу подъедем для начала, возьмешь все необходимое, скажем так, «на всякий пожарный случай».

– Только не говори о пожарном случае, у нас гостиница веселая, сигнализация чуть не каждую ночь воет.

– Максим, что ли, развлекается? Или курят отдыхающие?

Мне неловко признаться, что я и сама там балуюсь по утрам. С чашкой кофе и сигаретой под этой самой сигнализацией, но не срабатывала ни разу. Окно открываю широко.

– Миша, а ты курильщик?

– Никогда. И не пробовал. А вот Лариса курила.

– Лариса? А кто это? – Только много позже я вспомнила слова Полины Сергеевны об осторожности с безутешным вдовцом.

– Потом, потом. Поехали, солнце уйдет – и дня как не бывало.

– Да у меня и купальника нет, я для спортивных пробежек по утрам кое-что прихватила, но тут какие пробежки. То в монастырь еду, то в архив. Голова кругом. Никогда в сибирской реке не купалась! Мне говорили, вода быстрая и холодная, лучше туда не лезть.

– Одной лучше не лезть. Со мной можно.

Ладная, видавшая виды «Тойота» остановилась на полянке, окруженной густым кустарником. Метров сто до воды, рукой подать. Я быстро переоделась в машине, несказанно радуясь возможности позабыть хоть на время и о прошлом, и о настоящем, ринулась к воде незамедлительно, без попыток погулять вокруг да около, присмотреться. Михаил еще возился с машиной, он открыл капот, что-то ему при торможении не понравилось («клапаны стучат», пробурчал), – и вслед мне летели его предупреждения:

– Там выше, в районе улицы Подшлюзы, такие названия у нас не романтические, прошлым летом парень утонул, так что предупреждаю – осторожность соблюдать! Я сейчас тебя догоню, ты лучше вглубь без меня не лезь, опасно!

– Да не утону, не волнуйся! – прокричала я, плюхнувшись в воду с размаху, берег достаточно высокий, а река совсем мелкая поначалу, что же, как ребенок маленький, в лягушатнике плескаться приехала? Преодолевая дебри водорослей, я продвигалась вперед, и вот уже глубокий поток и чистая волна, я незатейливым брассом ухожу в нее, она поддается, послушная, но надвигается новая, я снова складываю руки лодочкой и развожу их часто и широко, отталкивая ногами предыдущую волну, уже подчинившуюся.

Свежесть воды быстро становится привычной, я решительна, будто хочу доплыть до другого берега, но таких планов у меня нет, я бездумно преодолеваю бугорки приливающих водных потоков, размякая от влаги, сливаясь с ней.

Впереди зеленая полоска леса, над головой небесная зыбь, ясная и ни облачка. А вокруг изумрудное великолепие – вперед, только вперед!

Но я неопытная купальщица, правая голень застыла вдруг. Как-то странно и неестественно волочится в воде, не могу я ногой ритмично отмерять сажени, левая отмеряет, а правая висит безжизненно. Я что-то слышала о судороге у пловцов, в реках это особенно часто случается.

Впервые оглядываюсь – Михаил где-то у берега, ему до меня далеко – и я кричу:

– Миша, помоги мне, нога замерзла! Помоги-и!

Кручусь на одном месте, проклиная себя за самонадеянность и доверие летнему дню, часто-часто хлопаю руками по водной поверхности, как всполошившаяся птица крыльями, и выкрикиваю свое «Миша, помоги-и!» – пока наконец сильные руки не подхватили меня и не понесли к берегу. Я старалась помогать, отталкиваясь от воды одной ногой, но Миша просил меня успокоиться и не сбивать его с ритма:

– Угомонись, Света, обычное дело. Судорога. Что ж ты без меня в такую даль? До берега уже всего ничего, доплывем. – Он дышит ровно, точными гребками левой руки подчиняя себе вполне, впрочем, спокойную водную стихию, а правой крепко меня держит.

Выбросило нас на берег уже порядком измученных, мы так и лежали бок о бок, приводя в порядок дыхание. Я перевернулась на спину, ногу свело крепко, попыталась ее растирать, и вот уже Миша массирует мне ступню круговыми пассами опытного массажиста.

– Разогреть мышцу необходимо, сразу не получается. – Он тяжело дышал, колдуя надо мной, а голова как болит! – Не бойся, страшное позади.

– Да я и испугаться не успела: когда бьешься, чтобы на поверхности удержаться, – страх не лучший помощник, его и нет. Выживаешь. Автоматические действия, но верные, согласись. И кстати, о выживании: инстинкт срабатывает. Бывают ситуации, когда осмысливать свои действия – смерти подобно. Превращаемся в матрицу, навыки откуда-то усвоены.

– Это у тебя был опыт мистического общения. Но без посредников не обошлось.