Кольцо миров (СИ)

– Вот как? – Цири почувствовала удовлетворение и удивление. Уж от Гонсалес, через раз использующей ругань, такого комплимента она точно не ожидала.

А потом издала возглас неожиданности, когда чужие губы, горячие и мягкие, впились в ее собственные – нагло, бесцеремонно и чудовищно приятно. Она оттолкнула Гонсалес, но не так, чтобы оборвать поцелуй – придержала за воротник рубашки лишь для того, чтобы показать ей, что она уж точно не маленькая птичка.

– Что, вот так сразу потащишь меня в кровать, как ту девчонку? – Цири прищурила дикие изумрудные глаза. – Обойдешься. Сначала раскачаем это место.

В комнате висел плотный кумар кальянного дыма. Алкоголь на столе пополнился двумя бутылками разного цвета и ромом. Профессор глубокомысленно рассуждал о чем-то. Джарлакс очень внимательно его слушал и отчаянно пытался понять взаимосвязи в произнесенном, но делал крайне умный вид, который сходил за интерес:

– …таким образом, матриархат является важной составляющей вашего исторического и социального процесса, каким бы ужасным ты его ни описывал.

По правде говоря, попытки Джарлакса осмыслить непрошеную лекцию профессора, вытеснялись в воображении дроу разгулом пьяных метафор. Он битый час наблюдал за тем, что творил алкоголь с Мелькором и Майроном, и на ум наемнику приходило только неизящное и весьма сомнительное сравнение с двумя сношающимися слизнями. Поскольку вечер начался с того, что Майрон вполне благопристойно сел возле коленей разлегшегося на диване Мелькора, соблюдая ему одному известные правила приличия, но с каждой стопкой эти двое невыносимо медленно съеживались все ближе друг к другу в один милующийся педерастичный клубок.

«Ей-богу. Как будто медленно пытаются заползти друг на друга».

На деле не произошло ничего более неприличного, чем перемещение Майрона поближе к груди Мелькора и сползания Майрона головой на локоть валы, но для слипания от избытка нежностей Джарлаксу хватило бы и меньшего.

– О, во имя меня же, только не эта женщина! – рявкнул развалившийся на диване Мелькор, едва увидев, кто пришел вместе с Цири. Майрон переложил руку Мелькора себе на грудь и опрокинул внутрь очередную стопку алкоголя.

– Именно она, Мелькор, именно она, – поддразнила его Цири.

Гонсалес уперла руку в бок и кривовато ухмыльнулась, красноречиво обхватив Цири за бедра.

– О, трудящиеся голубого знамени. Привет.

Йеннифэр разморенно потягивалась и жмурилась в кресле. Вид у чародейки был подвыпивший и до крайности довольный, словно у сонной кошки. Ее блузка неприлично низко расстегнулась, юбка задралась почти до колен, открывая кокетливые кружевные чулки.

– Продолжайте, профессор, – промурлыкала она. – Вы умный мужчина и говорите исключительно интересные и прекрасные вещи о женщинах. А эти двое голубков всегда будут ненавидеть женщин.

– Ненавидеть?! – взвился Майрон и грохнул стопкой об стол, злобно уставившись на Йеннифэр. – Да у вас вечно так! Значит, про женщин и слова сказать нельзя, а нас только ленивый пидорами не назвал и это, по-твоему, нормально?

Гонсалес хрипловато усмехнулась и бесцеремонно плюхнулась на кресло-подушку, после чего потянула за собой Цири, которая, засмеявшись, повалилась штурману на бедра.

– Именно так, красотка, – Гонсалес опять ухмыльнулась, проводя ладонями по плечам Цири и глядя исподлобья на Майрона. – Или тебя это не устраивает?

Майрон презрительно скривил рот и налил еще себе и Мелькору. Опрокинул в себя.

– Нет, не устраивает! – возмущенно рявкнул Мелькор, ударив кулаком по подлокотнику дивана так, что тот затрещал.

Джарлакс выпил. Посмотрел на остальных. Профессор Ливертонд курил свой кальян, с искренним интересом наблюдая за дискуссией. В его темных призрачных глазах мерцал хитрый огонек.

– Кстати, раз уж у нас зашла о речь о девочках и мальчиках… – дроу развалился в кресле, отсалютовал еще одной стопкой и посмотрел на Мелькора и Майрона. – Да скажите уже, кто из вас двоих главный!

– Кстати, он вынудил нас делать ставки! – пьяно возвестила Цири и захихикала, не задумываясь о смысле сказанного. Выражения лиц великих духов Арды казались ей уморительно смешными.

– Что?! – возмущенный вой Мелькора и Майрона перекрыл всеобщий хохот. Мелькор даже сел.

– Какие еще ставки?!

– Да почему вы вообще взялись это обсуждать?!

Гонсалес заразительно звонко заржала. Йеннифэр томно улыбнулась, щуря фиалковые глаза, и ткнула в Мелькора пальчиком, понизив голос до бархатистой глубины.

– Мы единодушно решили, что принимаешь ты.

Мелькор взбешенно встряхнулся.

– Нет! Да чтоб я провалился в пустоту, если еще и это вам говорить буду! Вы тут все на ебле помешались! И Цири! Где наша музыка, а? – Мелькор недовольно притопнул каблуком сапога об пол. – Ты пошла за музыкантами, а привела ее! – он обвиняюще указал на Гонсалес. – Здесь кисло, как в морге!

Профессор Ливертонд с глубокомысленным видом выпустил в воздух очередной клуб дыма.