Кольцо принца Файсала

Том считал, что когда речь заходила о шпагоглотателях, свистящих птицах и людях, изрыгающих огонь, то он повидал этого добра достаточно; но на том острове в ходу были совершенно особые развлечения – вроде человека, рискующего своей жизнью за деньги.

– Махнем вместе, а, Том Коллинз? – зовет кузнец, позвякивая монетами, которые он получил от одного плантатора в награду за работу. – Увидишь изнанку жизни. Фу ты, черт, о чем это я? Ты же еще молокосос, чтобы соваться в такие места.

Том машет на прощание кузнецу рукой, глядя, как тот, сидя в лодке, гребет, переваливаясь через гребни черных волн.

Восемь часов спустя кузнец возвращается. Он похож на потухшую сальную свечку. Но что-то тянет его обратно, и две недели спустя кузнец снова исчезает в том же направлении.

– Каждому – по его желаниям, – бормочет Том, рисуя кружки на коричневом песке, похожие на маленькое колечко, его собственность, которую человек, назвавший себя Благочестивым, у него похитил. Возможно, теперь Рамон задолжал Тому уже гораздо больше, чем украл, если он достиг островов Зеленого Мыса, получил награду и теперь проживает свою жизнь в безделье и роскоши.

– А я сплю на соломе на задворках кузницы и рисую кружки на песке. Схожу с ума по девушке, у которой уже есть ребенок, и вообще веду себя как последний дурак.

Так прошло два месяца, а потом произошло кое-что.

Кузнец моется и приводит себя в порядок. Ухаживать за собой он не привык, а жены у него отродясь не было, поэтому умывается он только в те дни, когда к нему приходит посетитель, которому нужно вырвать больной зуб.

Затем он пересчитывает деньги и дает Тому последние указания насчет огня в горне и работы, которая должна быть выполнена к его возвращению.

Том, как обычно, провожает кузнеца до берега и помогает ему дотащить до воды лодку. У кузнеца, как всегда, когда он собирается на остров, настроение странное: он одновременно и оживлен, и раздражен, как будто ждет и страшится предстоящей поездки. Но он молчит, а Том не спрашивает, предпочитая тоже хранить молчание. Вдруг кузнец произносит:

– Это моя последняя поездка на остров. Каждую ночь у моей постели собираются люди с огненно-красными лицами – все они из «Сапога Люцифера». Каждое утро я просыпаюсь в холодном поту, чувствуя, как языки адского пламени лижут мое тело. Я не слабак, но так больше не могу, поэтому сегодня плыву туда в последний раз.

Том сталкивает лодку в воду и собирается идти обратно в кузницу – и тут останавливается.

Он смотрит, как кузнец забирается в лодку, но перед глазами Тома стоит совершенно другой человек. Он слышит хриплый голос, который говорит:

– На Ямайке есть кабачок, прозванный в народе «Сапогом Люцифера». Когда все другие возможности будут исчерпаны, ты найдешь там то, что ищешь, ибо «Сапог» – это настоящее кладбище заблудших душ.

Плохо понимая, что делает, Том шагает в воду и хватается за борт лодки.

Кузнец качает головой.

– Там не место для тебя, юный Коллинз, – говорит он, но Том уже залез в лодку и взялся за весла.

– Там надо платить, – снова пытается его отговорить кузнец.

– Будем считать, что вам все равно нужен кто-то, кто сможет вас отвезти домой после пирушки.

И Том принимается грести.

* * *

На острове было всего несколько домов, но у пристани теснилось много лодок и малых парусников, даже один парусник побольше.

Уже издалека было видно и слышно, что в «Сапоге Люцифера» дым стоит коромыслом. Но Тому было все равно. Он молча греб, пока лодка не стукнулась днищем о песок, и, привязав швартовый, помог кузнецу выбраться на причал.

Грязный, с низким закопченным потолком кабачок был битком набит посетителями. Здесь пили, играли в карты, отдыхали, рассказывали истории, заключали пари и небольшие торговые сделки. В дальнем конце помещения возвышалось нечто вроде сцены, на которой горело четыре больших канделябра. За сценой висел длинный черный занавес.

Том стоял, осматриваясь по сторонам, когда кузнец подошел к нему с кружкой пива в руке.

– Если тебе предложат купить ножик для метания, сразу отвечай «нет». Обещай мне, Том. Иначе это станет дорогим испытанием не только для твоего кошелька, но и для твоей совести.

Том кивнул своему мастеру, тот похлопал его по щеке и исчез в клубах дыма.

Больше Том его не видел.

И тут начались те самые странные развлечения, которым «Сапог Люцифера» был обязан своей репутацией. На сцене появился пожилой мужчина в черной шляпе и принялся успокаивать публику, которая при виде него тут же разразилась бурными аплодисментами. Мужчина в шляпе представил человека из Бразилии, чьи руки были утыканы иголками.

Том лишь равнодушно пожал плечами.

Публику за столами можно было поделить на три категории: на тех, кто уже был в стельку пьян, и тех, кто пытался заигрывать с женщинами. Была еще одна малочисленная группа людей, которые сидели неподвижно уставившись в одну точку и почти не притрагивались к пиву. Они словно чего-то напряженно ждали, их лица походили на застывшие маски.