Колыбель колдуньи

Красная пелена застила мне и глаза и сознание. Я рванулся в дом, отшвыривая лакеев, пытавшихся задержать меня. Почему-то сквозь пелену проступило старинное ружье, висевшее на стене гостиной, по которой я несся прямо к спальне изменницы. Я даже не понял, как ружье оказалось у меня в руках. Следующее что я помнил, — развернувшийся ко мне любовник Ксаны! Большего кошмара мне не приходилось видеть даже в страшных снах — у него было мое лицо! Точнее это был я сам, как если бы я смотрелся в зеркало. Дальше крик Ксаны, и выстрел, раздавшийся из ружья. Он упал замертво. Ксана кинулась ко мне, палец на курке предательски дрогнул. Выстрел опрокинул её навзничь, она только прохрипела:

— Гриша, как? Ты…

Я пришел в себя. В мозгу пульсировала только одна мысль: Что я натворил!

— Ах, барин, зачем ты это сделал? — я похолодел и обернулся. За моей спиной стояла Ксана:

— Ты?!

— Зачем барыню убил! Говорила я тебе, не ходи. Теперь плохо будет. Беда теперь будет, слышишь!

— Барыню? Это же была ты!

— Уходи теперь, барин!

Пространство стало искривляться, стены и пол словно плавились как пленка в старом киноаппарате. На моих глазах растаяло в воздухе тело мужчины, а волосы убитой женщины, из длинных черных локонов стали превращаться в рыжую короткую копну, так до боли знакомую. Тело таяло, растворяясь, плавящиеся пузыри ползли ко мне.

— Алька! Боже! Алька!

Все как-то само выстроилось в логическую цепочку — вот что имели в виду в «Стораксе», когда говорили, что мы будем вместе. Вместе, но каждый отдельно! Алька была со мной, но с таким, о котором мечтала она. Я был с ней, но с такой, о которой даже боялся грезить! Как изощренно! Значит Ксана, это Алька, только такая, о какой я только мог мечтать?! А тот кузнец — это был я, только воплощением ее мечты!

— Быстрей, барин, быстрей, беги за мной!

Ксана схватила меня за руку и потащила прочь из усадьбы, через поле, к лесу. Я оглянулся. Усадьба складывалась как карточный домик вместе с окружающим пространством. Воздух стал холодным, вокруг была осень. Настоящая, с опадающими листьями и мелким дождем. Едва мы перебрались через мостки, как они исчезли вместе с речкой и деревенькой по ту сторону. Теперь вокруг была пустая холодная равнина, и только окна моей деревеньки горели вдалеке. Я, почти теряя сознание от бешеной гонки, присел на мокрую землю:

— Ты и теперь скажешь, что это все по настоящему, что это на самом деле? По мне так это какая-то жуткая сказка.

— Просто мы сейчас в твоей сказке. И это все по настоящему, не сомневайся.

— Кто ты на самом деле? Ты — Алька? — Я чувствовал, что схожу с ума — еще ми

— Я — Ксана, я твоя Ксана. — Она как заправский гипнотизер сделала пасс у меня перед глазами, и я провалился в темноту бессознательного.

* * *

— Скажите, сколько еще он будет в этом состоянии? — Алька смотрела на мужа, лежащего без всяческих признаков сознания в гелевой ванне, предназначенной специально для коматозников, с целью недопущения появления пролежней, подключенного к аппарату искусственного дыхания, в реанимационной палате «Сторакса»

— Трудно сказать, — это первый и единственный подобный случай. Прошло больше месяца после вашего возвращения. Он в глубокой коме, и чем дольше он в ней остается, тем меньше у нас шансов вернуть его назад.

— Как же это получилось? Ведь со мной все в порядке!

— Все в порядке и со всеми остальными путешественниками, случай с вашим супругом — исключение!

— И все же.

— Я могу только повториться, что после запуска машины неожиданно прекратилась подача электричества, компьютер отключился, и произошла передозировка компонента, введение которого контролировал компьютер. Это вызвало погружение вашего мужа в состояние глубокой комы. Я вообще поражен, что он остался жив. Мы немедленно извлекли микрочип и применили все возможные средства реанимации, но — тщетно.

— Профессор, но там, в прошлом, я видела его, я была с ним…

— Это был сценарий. Каждый из вас должен был испытать свое приключение, а образы, написанные для вас, складывались из вашего воображения и программы компьютера. Проще говоря — вы видели то, что хотели видеть.

— Сценарий. Как странно… я уверена, что это был именно он, только в другом образе. Я только после возвращения поняла, что кузнецом был именно он…

— Что мадам?

— Простите, это я о своем. Так что же делать? Если он не вернется к работе в ближайшее время, он просто потеряет её. Как быть?

— Безусловно, мы выплатим полагающуюся страховую сумму — она с лихвой покроет все ваши расходы, ну а дальше как богу будет угодно.

— Как я могу помочь?

— Приходите и разговаривайте с ним. Нужно разговаривать — все кто в коме слышат, что происходит вокруг, это доказано. Любое слово, любое воспоминание может дать толчок к пробуждению. В свою очередь, мы применяем все известные методы лечения. Надо надеяться…

Профессор вышел. Алька вглядывалась в мертвенно-бледное восковое лицо мужа. В памяти еще ярки были образы прошлого. Сумасшедшее чувство всепоглощающей любви к Григорию, переродилось в еще более сильное чувство к мужу, образ которого принял её виртуальный возлюбленный.