Колыбельная

— А если лыжи? — спросила я и, когда ко мне с недоумением обернулись все заинтересованные, спохватилась и переформулировала: — В смысле, а если приспособить обычные сани? Местность ровная, волоком будет проще.

Найденыш, сообразив, откуда у меня такие ассоциации, однобоко усмехнулся.

— Саней не довезли, — развел руками один из конвойных. — Только рюкзаки, как заказывали.

Я с сомнением оглядела предложенное. Папа во времена своей бурной туристической молодости удавился бы за такой рюкзак: вместительный, водонепроницаемый, с широким набедренным поясом, нагрудным ремнем и регулируемыми лямками.

Но лично меня им можно было разве что раздавить.

— Может быть, имеет смысл сделать вылазку во Временный городок? — неуверенно предложила я. — Сани наверняка есть у доброй половины жителей, кто-нибудь да согласится одолжить.

— Оптимистка, — усмехнулся Найден.

— Уж тебе ли сомневаться в том, что люди иногда соглашаются помочь? — удивленно спросила я и осеклась: прозвучало как-то двусмысленно.

Найденыш полыхнул теплом и самодовольством, видимо, вспомнив мою просьбу о помощи в первую встречу в стационаре, — но больше ничем не дал понять, что не забыл о ней. Люту, впрочем, хватило и такой малости, чтобы оторваться от беседы с водителем и нехорошо сощуриться, обернувшись.

— Я не об этом, — покачал головой Найден, который этой пантомимы не видел. — А о твоей уверенности, что ты эти сани потом вернешь.

— Лично я намерен приложить все усилия, чтобы у нее такая возможность была, — твердо сказал Лют и повернулся к Хотену, игнорируя мгновенно вспыхнувшего раздражением и ревностью найденыша.

Я затаила дыхание. Черт подери, он же провоцировал его намеренно и планомерно, терпеливо дожидаясь, пока Найден дойдет до точки кипения!

Но зачем? Как будто не очевидно, что найденыш сделает первым делом…

— Сам не согласится на отсрочку, — отозвался Хотен, скрестив руки на груди, и тоже замер, явно до чего-то додумавшись и не желая озвучивать.

А Лют улыбнулся так мягко и невинно, что мне стало не по себе.

— Паучара, — с какой-то безнадежной завистью произнес Хотен и сплюнул. — Хорошо, я схожу к Самому и постараюсь, чтобы свое решение он озвучил при свидетелях.

— Спасибо, — серьезно отозвался Лют. — Я этого не забуду.

Бывший ревизор скупо кивнул и направился в здание администрации, оставив нас с Найденом в полном недоумении. А Лют, как обычно, ничего не собирался пояснять — стрельнул у Велерада Душановича сигарету и невозмутимо закурил, сделав вид, что моего вопросительного взгляда не заметил.

Поинтересоваться напрямую я не успела: в кармане впервые за последние дни ожил переговорник. Звонила мама.

От волнения у нее проявлялся акцент — мягкий и немного мяукающий. В детстве меня не оставляло ощущение, что она вот-вот замурлычет, как мама-кошка, зазывающая слепых еще котят. Сейчас мне хотелось замурлыкать самой, лишь бы мама не переживала из-за того, что не в силах изменить.

Она не знала подробностей — всесоюзные каналы о пробуждении дракона молчали, а эвакуируемые беженцы в обязательном порядке подписывали договор о неразглашении. Но сам факт их появления незамеченным не прошел, а уж толковать сплетни и слухи мама умела прекрасно. Расспрашивать меня она даже не пыталась: понимала, что я тоже обязана держать рот на замке, а линию прослушивает добрый десяток заинтересованных лиц, — и поэтому предпочла поделиться новостями о внезапно притихших эльфах. Требования выдать меня «законному супругу» резко прекратились, и диалог между государствами приостановился.

Я прикинула, что это, должно быть, князь успел получить от Стожара сведения о точном местонахождении Найдена — а потом оба перестали выходить на связь. Альго-Сай-Тару не хватало сведений о положении дел на месторождении, и эльфы предпочитали выжидать молча, собирая те же сплетни и слухи, что и прочие жители Союза.

Но сообщить об этом маме я не могла.

— Это было предсказуемо, — только и сказала я. — Беспокоиться начнем, если они предложат помощь.

Это будет значить, что кто-то слил Сайтару информацию о шатком положении Свершившегося Союза. Сейчас, когда над нами нависла угроза оледенения, Горница ни за что не отдаст человека, способного на хоть какой-то контакт с драконами — а вот в обмен на помощь может и пойти на уступки.

— Уверена? — спросила мама. Я неопределенно мыкнула в трубку, покосившись на невозмутимого Велерада Душановича. — Просто, если что-то пойдет не так, тот твой сопровождающий, с которым я разговаривала…

Уже не сопровождающий. Но об этом я тоже не могла сказать.

— Мам, а что значит гриф «Ф-С»?

Она помолчала, явно раздумывая, стоит ли мне это знать — раз уж Лют не изволил поделиться информацией сам.

— Пересечение интересов нескольких ведомств с приоритетом, определяемым непосредственно Штильградом, — все-таки ответила мама после паузы. — В общем… держись того парня. Он сейчас рядом?