Кома. Первая и вторая книги

Да, пожалуй, в этом он мог бы пригодиться. Острый нюх оборотня, особенно в полнолуние, позволял найти кого угодно. Люпин подозревал, что Питер предатель, но не хотел в это верить. Иначе столько лет дружбы ничего не стоили бы. Да и что бы и кому он доказал? У него не было доказательств: записи можно подделать, проверить, какой обряд проводили для крестин, тоже было затруднительно, Питер признан мертвым.

Бросив взгляд в угол, Римус вышел из библиотеки. Кстати, надо не забыть сказать Гарри, что при использовании мантии-невидимки стоит маскировать звук шагов. Совсем как Джеймс.

Интересно, как много мальчишка успел услышать из разговора со Снейпом?

Интерлюдия третья

Я верил в смиренье и проповедь слова,

Я думал, что правда исправит любого.
Я веровал в силу своей доброты
Так же, как ты, так же, как ты

Гермиона шла к директору, недоумевая о причине вызова. Она старалась пользоваться маховиком по инструкции и хоть в последнее время все чаще путалась во времени, теряя дни. Следовало бы сходить к мадам Помфри, но мысль потерялась, вытесненная другими переживаниями.

В кабинете директора, опустившись в предложенное кресло, Гермиона приготовилась внимательно слушать.

— Мисс Грейнджер, — озабоченно разглядывая ее, спросил директор, — как вы себя чувствуете?

— Все в порядке, сэр, — в замешательстве ответила девушка.

— Вы выглядите не очень хорошо, моя девочка. Как часто вы используете хроноворот?

— Как положено по инструкции, не больше пяти часов в день, сэр.

Дамблдор проницательно смотрел на нее поверх своих очков. Гермиона заерзала. Да, она превышала лимит, но иначе она просто не успевала готовиться к урокам. Она никому не попадалась на глаза, спокойно сидела в пустом классе в окружении учебников.

— Это замечательно, что вы придерживаетесь правил, в конце концов, вы же знаете, что хроноворот берет силу из вашего тела. Превышение лимита может привести к истощению. Я верю, что вы умная девочка и не будете себе сознательно вредить. Ведь так, мисс Грейнджер? — Дамблдор тонко улыбнулся.

— Да, профессор, сэр, — Гермиона дала себе слово, что прямо после директора направится в Больничное крыло.

— Что ж, тогда я спокоен. Быть может, у вас есть проблемы с ориентацией во времени? Вы не путаетесь в днях?

— У меня составлен график, сэр.

— Замечательно, а отдых? Вы достаточно отдыхаете?

— Да, сэр. Я высыпаюсь, а в выходные мы ходим с друзьями в Хогсмид.

— Друзьями? — Дамблдор хитро улыбнулся, — Кажется, среди них был и мой подопечный? Верно?

Гермиона слегка покраснела.

— Да, сэр. Мы общаемся.

— И достаточно хорошо, так?

— Он меня бесит, — выпалила девушка и, не в силах больше сдерживаться, вывалила на директора свои переживания, — Вы извините, сэр, но ваш подопечный — тот еще г… слизеринец! Он постоянно меня доводит, издевается, никогда меня не слушает, и все время… — Гермиона покраснела, вспомнив о провокационных прикосновениях и словах юноши.

Дамблдор понимающе покивал, не требуя продолжения.

— Он просто выводит вас на эмоции, девочка моя. Давайте поговорим откровеннее, ты не против, Гермиона? Представь, что я дедушка твоего поклонника, — директор, улыбаясь, призвал чай и сладости.

Сервиз из старинного английского фарфора скакнул на стол. Чайник поклонился перед девушкой, наливая ароматный чай. Чашка, украшенная тонким затейливым узором, осторожно подъехала к Гермионе на блюдце. Сахарница и бонбоньерка услужливо придвинулись под руку.

Гермиона вдохнула ароматный пар, успокаиваясь. Дамблдор подцепил чашку за тонкую ручку и сделал глоток.

— Ты же знаешь, что Вадим страдает от синдрома Грин. Его болезнь зачастую делает его озлобленным. Ты в курсе, что его состояние в последнее время ухудшилось? Если он испытывает сильные эмоции, у него начинаются магические выбросы, как у маленьких магов. Но Вадим уже подросток, и по силе они не сопоставимы.

— Да, я знаю, — пискнула Гермиона, вспоминая урок маггловедения. Она так и не поняла причину срыва слизеринца.

— Вадиму нужна твоя помощь, мудрость и сострадание. Ты успокаиваешь его, рядом с тобой ему становится лучше. Вадим не жесток, но одинок и потерян. Ты же знаешь о его опекунах?

— Да, Гарри мне рассказывал, — кивнула Гермиона.

— Вадим очень любил их. Не так, как любят родителей, но любил и был благодарен. Он очень тяжело переживал эту потерю. Профессор Снейп очень помог ему, но сама понимаешь, он не из той породы людей, которые делятся своим теплом. А Вадим очень нуждается в тепле и любви. Все мы испытываем желание быть любимыми и полезными. В основе его поведения, порой вызывающего или жестокого, лежит потребность в любви. К сожалению, наши отношения с ним не сложились, они далеки от идеала, — Дамблдор сокрушенно вздохнул.

— Почему? — Гермиона тут же смутилась и опустила глаза. — Извините, профессор, это не моё дело…