Читаем Командир полка полностью

- Тихо, ты! - оборвал солдата Эрдман. - Тебя сюда не в дом отдыха прислали.

Бауман подошел к командиру взвода для доклада.

- Товарищ Бауман, что все это значит? - удивленно спросил командир взвода, выслушав его доклад.

Баумана бросило в пот. «Все пропало», - подумал он.

- Вы меня удивляете, товарищ унтер-офицер, - продолжал командир. - Солдаты расчета все в противогазах, а ваш противогаз в сумке. Или вы думаете, что меня радует такая подготовка?

Бауман выпрямился и, понурив голову, тихо сказал:

- Так точно, товарищ унтер-лейтенант! Я поступил неправильно. Больше такое не повторится.

- Распустите расчет, пусть солдаты отдохнут, - усмехнулся офицер.

Бауман молодцевато повернулся кругом и пошел к расчету.



* * *


Неделю из своего отпуска Вернер провел дома, у родителей, а потом поехал в Картов. Автобусом добрался он до нужной остановки и сошел, Ему предстояло пройти пешком около двух километров. Полевая дорога вела через луг к лесу. Дул легкий ветерок.

Вернер миновал лесок, перешел через легкий деревянный мостик и увидел перед собой деревушку, из которой доносилось пение петухов и мычание коров.

А вот и разлапистая ель, под которой совсем недавно стояла их палатка.

И вдруг он заметил женскую фигурку, которая приближалась к нему.

Это была Герда. Вернер сразу узнал ее. На ней было рабочее платьице, на голове косыночка, а руки почему-то забинтованы. Подбежав к нему, Герда в нерешительности остановилась и прерывающимся от волнения и быстрого бега голосом сказала:

- Здравствуй, Вернер!

- Герда, что с тобой?! - Он нежно обнял девушку за плечи и повторил: - Что с тобой?

- Кто-то поджег копну сена.

- Что?!

- Копну сена, что стояла возле коровника. Стог сгорел, коровник цел.

- Кто это сделал?

Герда недоуменно пожала плечами:

- Этого никто не знает.

- Мерзавцы! - Вернер ласково провел пальцами по лицу и волосам девушки.

- Хорошо еще, что удалось спасти коровник. Пойдем к нам.



* * *


- Герда, прошу тебя, не смотри на меня с таким упреком! - Грунделов откинулся на спинку стула, положив руки на край стола.

- У тебя что, совесть не в порядке? - Герда облокотилась на стол.

- У меня-то в порядке. И к этому случаю я не имею абсолютно никакого отношения, - равнодушно произнес кузнец.

- Это только ты так считаешь, - не успокаивалась Герда. - Тебе мало одного пожара?

- Почему ты мне все это говоришь? - недоумевал Грунделов.

- Потому что тебе давно пора решить, с кем ты: с нами или против нас!

- Не смеши меня, пожалуйста! - Грунделов убрал руки со стола.

- Не увиливай от ответа.

- Кто знает, как это случилось? Может, сено само загорелось?

- Доказано, что это поджог, но нам пока не удалось установить личность преступника. Только ясно: это один из тех, к кому тяготеешь и ты.

- Я ни к кому не тяготею.

- Вон как?!

- Оставь меня наконец в покое! Я ничего не поджигал.

- Ты должен решить, с кем тебе по пути.

Вернер нервно постучал пальцами по столу:

- Герда, безусловно, права: кто не с нами - тот против нас. Третьего пути нет. А тот, кто пойдет против нас, будет сметен с нашего пути…

- Я никому не мешаю.

- Ты этого просто не замечаешь, - не отступалась Герда.

- Тогда направь меня…

- На правильный путь? - подхватил Вернер. - И направим!

Грунделов молча уставился в пол, а затем, оттолкнув стул, встал и вышел из комнаты.

Анна- Мария поставила стул мужа на место и вслед за ним тоже ушла из комнаты.



* * *


Поговорив с Гердой, Вернер отправился во двор. Он подошел к кузнице, сквозь закопченное окошко которой было видно, как вырываются языки пламени из горна, возле которого стоял Грунделов.

Вернер подошел к наковальне и взял в руки молот. Грунделов вытащил из углей раскаленный железный стержень. Вернер ударил по стержню, отчего тот в месте удара немного расплющился. При каждом ударе из-под молота сыпались искры. Когда стержень принял нужный вид, кузнец предложил Вернеру передохнуть.

- Мне частенько приходилось работать в кузнице нашего кооператива, - пояснил Вернер.

- То-то я смотрю… - согласился Грунделов и замолчал.

Вернер рассказал кузнецу, как вступил в кооператив.

Сначала кузнец слушал его рассказ равнодушно, но постепенно заинтересовался, прислушался, стал переспрашивать.



* * *


Дни бежали быстро, и вот наступил день расставания. Перед отъездом Хаука Герда и Вернер отправились погулять.

Они шли плечом к плечу, слушая пение птиц.

- О чем ты задумался? - спросила Герда.

- О тебе, точнее, о нас обоих.

- Я все еще не верю, что мы вместе. А теперь ты уезжаешь… - Герда грустно улыбнулась. - Когда-то ты сюда приедешь опять?!

- Скоро, - ответил Вернер. - Очень скоро, вот увидишь! - Он повернулся к Герде. - Ах, Герда, если бы ты знала, как я хочу, чтобы поскорее настал день демобилизации.

- А что тогда?

- Тогда я приеду в Картов, навсегда!

- И что же ты будешь здесь делать?

- Работать трактористом… и…

- И что еще? Вернер молчал.

- Ну скажи, что ты еще надумал? - просила она.

Вернер обнял девушку и рассказал ей о своих планах на ближайшее будущее. В этих планах самое большое место Вернер отводил Герде.

7



Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза