Командировка

Можно сказать и так: «соответствующие силы». А следовало бы — два милиционера. Можно заявить: «авиация», а честнее — прилетевший и тотчас улетевший из-за отсутствия горючего вертолет. Неловко говорить о грозных, но безнадежно запоздалых ультиматумах, которые предъявлялись строителям газопровода, с неохотой выделившим на поиски арендуемый ими самолет. Трудненько было возражать, когда их руководитель жестко сказал: «Для спасения людей мы пошли бы на любые убытки. А для спасения вашей репутации — извините, не хочется…»

Между прочим, в Бекдаше у строителей газопровода в августе потерялась машина. Водитель грузовика тоже взял восточнее и «промахнулся» мимо. Нашли на третий день, живого. Как искали? Ставили в шеренгу весь наличный транспорт и «гребенкой» прочесывали степь. Ну, и, конечно, самолет. Шеренгой, взявшись за руки, помнится, искали в лесу под Качканаром заблудившуюся девочку, чуть не весь комбинат вышел. Авиация сняла людей со льдины в разбушевавшемся море…

В Арктике, этом самом старом из молодых труднодоступных районов страны, сложились четкие традиции взаимовыручки, отработанная реакция на сигнал «человек в тундре», «человек в море». Такой спасительной «цепочкой» не обзавелись еще в других вновь осваиваемых районах, не довели ее хотя бы до уровня инструкции.

Велика наша страна. Девственна и крута еще природа многих ее краев. Стоят современные города и поселки, а за чертой асфальта начинается пустыня, тайга, тундра, океан. Благоустройство, привычный комфорт рождают обманчивую иллюзию безопасности, притупляют чувство осторожности. Разве один Дмитренко решился ехать через дикую безводную степь на «Запорожце»? Да нет, ездят и другие, сообразуясь с расписанием судов, идущих на восточный берег Каспия: шевченковские — на Бекдаш, бекдашские — на Шевченко.

Кто же займется степным бездорожьем, с его ста дорогами, накатанными самосвалами, бензовозами и водовозами, экспедиционными «газиками», тракторами и вездеходами нефтяников, геофизиков, трубопрокладчиков? С самолета особенно хорошо видно внизу густую паутину прямых как стрела, пересекающихся под всеми углами линий. Это не проселки, здесь нет сел. Это, как мы говорили выше, брошенные дороги. Их накатали к временной буровой, к поисковому вагончику. Но на сухом плоскогорье, как на Луне, след впечатывается почти навечно. Из ста дорог ездят в основном по трем. Их нет в атласах, но они уже есть в реальности. Так нельзя ли их отличить, узаконить и обозначить? При выезде из городов и поселков поставить стрелки, на главных узловых перекрестках — указатели. Это же недорого стоит, а сбережет жизни. В иных местах необходима воздушная служба ГАИ.

Но о чем мы? Так и будет казаться, что не о том, не о том. И потому пусть простит нас читатель: нет у этой статьи логического конца. Надо всем, виноватым и невиноватым, вернуться к началу и просто перечитать записки, оставленные Галиной Дмитренко: и «была бы рядом твоя криничка», и «идите искать», и «люди, помогите», и каждое слово, и «это конец». Неужели страшная беда ничему не научила? Даже степь бережет следы.

Красноводск — Бекдаш — Новый Узень.

^{Примечание автора.}

^{Статья «Идите искать» обсуждалась на коллегии Министерства внутренних дел. Постановка вопроса была признана правильной. Ряд должностных лиц из г. Новый Узень были отстранены от работы, другие получили строгие взыскания. Взыскания получили и сотрудники туркменской милиции, не принявшие своевременных мер к спасению семьи Дмитренко. Разработан комплекс мероприятий по предупреждению подобных трагических случаев и экстренному спасению людей, потерявшихся в пустыне.}

Снежана

Трактор в Эмбу не пришел ни к двенадцати, ни к часу, ни к двум. Правда, тракторист честно предупредил: буран, хорошо, если к двум пробьемся. Но вот уже и три, и четыре, и пять. …На руднике телефон оборвали, звонят в больницу, и на свою перевалочную, и в дом заезжих. Ни желтого трактора, ни четырех путников — двоих мужчин и двух женщин — никто в Эмбе не видел.

Жена Поварова, Катя, металась между домом и конторой рудника. Казнилась: зачем отпустила хозяина и Валю.