Командировка

С тех пор как уволили первого командира Строева, Мыскаменской отдельной эскадрилье не везло. Следующий был нечистоплотен во всех смыслах, из армии он вынужден был уйти после офицерского суда чести. Затем появился один из Обломовых: много спал, вырастил отменно длинный маникюр, в общем, думал о красе ногтей, но не был дельным человеком. Потом появлялись и исчезали другие командиры, не оставляя следа. Юрий Иванович Манцуров был направлен на Мыс Каменный, чтобы жесткой рукой навести там порядок. Цель ему была ясна, а средства к достижению полагалось найти самому. Начал он со средств технических.

Еще в Сургуте Ю. И. Манцуров случайно обнаружил на телефонной станции устройство, используемое телефонистками, чтобы вклиниться в местный разговор и предупредить о междугороднем вызове. Оценив возможности приоритетного телефона, Юрий Иванович и на Мысе Каменном распорядился поместить его в своем кабинете. Полагаю, что он действительно и не сомневался в законности предпринятого. Во всяком случае Манцуров не скрывал, что имеет возможность подслушивать телефонные разговоры. А если сомневался, то самую малость и оправдывал себя тем, что нарушает закон не очень сильно и только для пользы дела. Иногда он все-таки не выдерживал и поражал подчиненных знанием деталей их частной жизни. А всего-то хотел быть отцом родным для своего «гарнизона» (оговорка Ю. И. Манцурова). Человек неглупый, он из этого выдуманного для себя положения старался извлечь максимум пользы: отцу ведь многое дозволено.

В один из своих первых дней на Каменном он решил проработать с личным составом очередной приказ министра. Вошел в летный класс, заметил в углу немолодого летчика в темных очках. «Почему в очках?» — спросил Юрий Иванович. «Глаза болят». Но Юрий Иванович, усвоивший истину, что информация — мать управления, уже знал, что после домашнего скандала с женой у того под глазами фонари — «такой нюанс»… «Вы меня обманули, снимите очки». Летчик, отец семейства, вынужден был перед всеми снять маскировку и извиниться перед отцом-командиром за обман. Теперь, когда Юрий Иванович спрашивает у того пилота при встрече — «ну, как в семье?», «спасибо», благодарит летчик своего отца-командира и отвечает — мол, все в порядке. Юрий Иванович доволен, потому что помог младшему товарищу.

С экономикой у него получилось хуже. Пока летный состав объединенного отряда исследовал рентабельность, прибыли, убыли, командир отряда Юрий Иванович Манцуров тоже сосредоточился на повышении производительности труда. Потому что она в конечном счете решает все. Как известно, производительность труда можно измерить величиной дроби, у которой в числителе произведенный продукт, а в знаменателе число работников. Можно увеличить числитель, а можно уменьшить знаменатель — результат будет тот же. С числителем хлопот много, даже если накручивать часы, а знаменатель поддается простой регулировке. При этом могут, правда, возникнуть конфликты, но Юрий Иванович конфликтов не боится, ради дела готов твердой рукой взяться за знаменатель. Несколько раз он проводил сокращение штатов среди пилотов и наземных служб. Но, увы, сокращался при этом, и весьма быстро, числитель дроби, потому что, если воздушные суда не ремонтировать, то они летать не будут.

Каков Манцуров наедине с собой, я не знаю. Но несомненно в натуре его есть нечто артистическое. Он легко входит в роль, и сам начинает этой роли верить. Когда я была на Каменном, это был Человек Долга. Ради долга он давил в себе всякие другие чувства.

Все наши поступки мы стараемся объяснить, если не себе, то другим, особенно когда поступки необъяснимы. Может быть, по вдохновению, а может, и по зрелому размышлению, Юрий Иванович рассказал мне, как он понимает высшее назначение человека долга: «Палач — он ведь тоже выразитель воли коллектива, он нужен обществу как исполнитель его приказаний, а ненависть, презрение достаются ему одному». В голосе Ю. И. Манцурова при этом звучала почти искренняя горечь. Гуманист, однако.

Уволив человека, отец-командир шлет в обгон сообщение, чтобы у того успели разбронировать квартиру, пока он не устроился в другое место. Не ленится послать представление в вуз, чтобы не забыли исключить из заочников. Манцуров по сей день держит в сейфе полетные задания Кузина с канцелярскими огрехами, не теряя надежды создать «дельце». С присущей ему проницательностью Юрий Иванович спросил меня: «Считаете, что стараюсь напакостить в спину?» И тут же вновь заговорил о долге. Я, кажется, поняла: Ю. И. Манцуров живет страстями.

План при нем в отличие от прошлых лет регулярно заваливался, строительство поселка и базы притормозилось, число ЛП (летных происшествий) не уменьшилось, опытные пилоты уходили один за другим. Увольняясь по собственному желанию, коммунист с многолетним стажем С. Биджамов в рапорте написал: «Считаю ниже своего достоинства работать с Ю. Манцуровым».