Командиры крылатых линкоров (Записки морского летчика)

...1 августа на рассвете на торпедный удар вылетела пара экипажей — Василия Бубликова и Александра Ковтуна. Вражеский конвой в составе тринадцати вымпелов был обнаружен воздушным разведчиком.

Несмотря на плохую видимость, летчики быстро отыскали цель: четыре транспорта, тральщики, катера, баржи. Вокруг курсировал эсминец. В разрывах облаков показалось солнце, море было спокойно. Торпедоносцы снизились и пошли на сближение с целью, уменьшив обороты моторов, не отрываясь друг от друга. Ведущий Бубликов качнул крыльями: взять дистанцию, интервал.

Легли на боевой курс.

Конвой стоял на рейде, огня не открывал. Две тысячи метров, полторы, тысяча... Ни дымка, ни вспышки. Нервы летчиков напряглись до предела.

Лишь когда дистанция сократилась до восьмисот, заговорили орудия эсминца. Следом — и все остальное. Ливень из разноцветных трасс, пучки разрывов, молнии... [327]

Бубликов летел прямо на эсминец, заслонивший собой самый большой из транспортов. Ковтун шел рядом. И нервы фашистов не выдержали: корабль отвернул. Штурманы Александр Королев и Петр Прокопчук сбросили торпеды с дистанции четырехсот метров. По неподвижной цели!

— Очевидно, обе попали, — рассказывал Ковтун. — Такого я еще не видел! Гигантский водяной столб, клубы дыма, вырывающиеся языки пламени... Картина! Должно быть, транспорт был нагружен боеприпасами. А водоизмещение — шесть тысяч! Сразу, конечно, начал тонуть...

По выходе из атаки торпедоносцы были атакованы пятью «мессерами». Обозленные гитлеровские летчики забыли об осторожности. Один приблизился почти вплотную. Стрелки-радисты Игумнов и Янченко, воздушные стрелки Кельманский и Терентьев одновременно открыли огонь. Истребитель задымил, вышел из боя в сопровождении двух других. Оставшаяся пара продолжала преследование.

Бубликов и Ковтун отходили в море, маневрируя над самой водой. Истребители шли метров на пятнадцать выше. Наседали все нахальнее. Вскоре им удалось зайти в хвост нашим машинам. Торпедоносцы предприняли маневр со скольжением. Один из «мессеров» выскочил из-под хвоста машины Ковтуна и оказался между двумя торпедоносцами. Стрелки-радисты ударили по нему длинными очередями крупнокалиберных. Истребитель врезался в воду. Второй поспешил скрыться.

...7 августа на рассвете в воздух поднялась группа торпедоносцев, которую возглавлял экипаж Дмитрия Бабия. Два транспорта в охранении шести кораблей были обнаружены на подходе к румынскому побережью, в районе Сулины. Через три с половиной часа группа настигла конвой. [328]

Бабий с ходу развернул самолет и, прижавшись к воде, устремился к транспортам. Его примеру последовали ведомые — Корбузанов и Федоров. Корабли ожесточенно отстреливались. Прорвавшись сквозь завесу огня, торпедоносцы бесстрашно шли на сближение. Взрыв... Объятый пламенем транспорт переламывается пополам и скрывается в морской пучине...

Это — удачи.

Все потери тяжелы. Но бывают...

...Случилось так, что экипаж летчика Аристова, будучи ведущим группы, дважды терял корабли противника после их обнаружения. Веских причин, оправдывающих такие промахи, ни летчик ни штурман привести не смогли. 10 августа от самолета-разведчика поступило сообщение: конвой противника в составе двух транспортов, трех быстроходных десантных барж и шести кораблей охранения следует курсом... На удар были назначены четыре торпедоносца. В задней кабине самолета Аристова поместился Аркадий Ефимович Забежанский.

Техник-торпедист Мурашко потом вспоминал, что провожая эту машину на взлетную полосу, он как-то невольно спросил:

— Зачем вы летите, товарищ майор?

— Надо! — коротко ответил замполит.

В атаку на корабли противника устремились с ходу. Фашисты издали заметили торпедоносцы и открыли бешеный огонь. Четверка упрямо шла на сближение, ложилась на боевой курс. Рвались снаряды, осколки секли обшивку самолетов. В машину Аристова попал снаряд. На высоте тридцати метров она перевернулась «на лопатки» и врезалась в воду.

Так погиб заместитель командира полка по политической части майор Аркадий Ефимович Забежанский.

А атака продолжалась.

Две торпеды попали в цель и решили участь одного из транспортов. Самолеты пронеслись сквозь огонь, едва [329] не задевая мачты кораблей, и стали уходить в море. Но машина Корбузанова оказалась тяжело поврежденной. Некоторое время тянула на одном моторе, потом отказал и он. Летчик спланировал и произвел посадку на воду.

На аэродром на сильно поврежденных самолетах возвратились только экипажи Федорова и Скробова. Погибли замкомандира эскадрильи капитан Владимир Ефимович Аристов, минер эскадрильи, он же штурман, капитан Михаил Иванович Кизилов, стрелок-радист старший сержант Петр Григорьевич Конкин. С боевого задания не возвратились летчик старший лейтенант Николай Иванович Корбузанов, штурман Григорий Иванович Шеваренков, стрелки сержанты Василий Андреевич Метелев и Дмитрий Павлович Сопов.