Комбинат

Николай зло повернулся и продолжил свой путь. И почти в тот же миг в нескольких метрах впереди что-то грохнуло об асфальт тротуара, разлетаясь осколками. Селиванов вновь застыл на месте, затем перевел взгляд наверх. Из какого из этих окон выбросили бутылку? В ближайшем подъезде тускло светилось только одно окно на четвертом этаже, плотно задернутое коричневыми шторами. Совсем не факт, что это оттуда. Могли метнуть и из темного окна, или даже с крыши. На преднамеренное покушение не похоже, слишком уж велик промах. Скорее, пьяный кретин швырнул бутылку, даже не глядя, что и кто там внизу. Но если бы Николай не остановился, то как раз в этот момент… Это что ж — неведомый «хвост» его спас? Невольно, разумеется…

Николай снова обернулся. Улица была пуста. Долговязый исчез, словно никогда не существовал.

Наверное, зашел в подъезд, решил Селиванов и, перейдя на всякий случай на другую сторону улицы — снаряды дважды в одно место не падают, но про бутылки этого никто не говорил — вновь зашагал вперед.

Вскоре слева показался переулок, куда он незамедлительно свернул, а затем, пройдя его уже без всяких приключений, вышел, как и надеялся, на улицу Ударников (на углу даже — редкое везенье! — оказалась табличка, подтверждающая это обстоятельство). Фонари здесь тоже не горели, но по крайней мере на проезжей части наблюдалось хоть какое-то движение, и Николай почувствовал себя уютнее. Впрочем, одна из этих машин тут же окатила его грязной водой из лужи, чтоб не расслаблялся. «F-fuck!» — с чувством произнес Селиванов. Спустя еще пять минут он, наконец, поднялся на крыльцо безруковской избушки. Прежде, чем войти, он некоторое время озирал окрестности, но никаких новых признаков слежки не заметил. Впрочем, это еще ничего не доказывало. Но кого он тут мог так заинтересовать? ФСБ? Криминал? Тайное общество борьбы с москвичами и журналистами? Абсурд какой-то…

Затем он обратил внимание на припаркованный у тротуара «жигуль». Накануне он не приглядывался к машине Светланы, но, скорее всего, это тот самый автомобиль. Значит, она еще здесь.

Действительно, женщина встретила его в коридоре.

— Ну что там? — спросила она с беспокойством в голосе.

— Ничего, — пожал плечами Николай, вешая куртку. — Рассказал им, что было. Без кровавых подробностей, — он обратил внимание, что пол в коридоре по-прежнему влажный — не иначе как Светлана перемыла его заново. Селиванов вынул из куртки шокер — надо не забыть поставить на подзарядку. Да и вообще, будь эта штука у него все время при себе, не пришлось бы бить вазу о петькину голову.

Светлана бросила быстрый взгляд на предмет у него в руке и вновь посмотрела Николаю в лицо.

— Знаете, мне ужасно неловко, что я втянула вас во все это, и… я хотела бы это как-то загладить. Я могу вас куда-нибудь пригласить?

— В ресторан «Казбек»? — усмехнулся Селиванов. — Боюсь, час «Ласкового мая» мне не выдержать.

— Ну, не обязательно в «Казбек»… хотя да, у нас он лучшим считается… были другие, но закрылись…

«Ну да — не выдержали конкуренции с ментовской крышей», — подумал Николай, а вслух сказал: — И от кого я должен буду защитить вас на этот раз? От бывшего мужа? Точнее, как я понимаю, не совсем бывшего…

— Да нет же! — воскликнула Светлана, смущаясь и сердясь одновременно. — Вы все не так поняли…

— А вот, кстати, с вашим мужем я бы не отказался побеседовать, — заметил Николай. — В мирной, разумеется, обстановке. Как с человеком, пытавшимся делать в Красноленинске свой частный бизнес, не связанный с комбинатом. Вы можете дать мне его телефон?

— Его новый мобильный я сама не знаю, — ответила Светлана уже совсем другим, колючим тоном.

— А рабочий?

— Какой рабочий? Он теперь по целым дням дома сидит, когда к шалаве своей не ходит. Могу ему ваш телефон дать, но станет ли он вам звонить, сами понимаете, не отвечаю.

— Ладно, дайте. Обычно людям лестно, когда их мнением интересуются центральные СМИ, — улыбнулся Селиванов, отметив про себя, что свой домашний номер Светлана не предложила.

— Хорошо. Я скажу ему о вашем чрезвычайном интересе.

— Спасибо, — кивнул Николай, проигнорировав сарказм, и примирительно осведомился: — Кстати, как себя чувствует ваша бабушка?

— В порядке. Решила прилечь после этих волнений, но ничего страшного. Она там вам еду на кухне оставила. Подогрейте, если хотите, только не забудьте вентиль у баллона потом закрутить.

— Да, я в курсе. Почему тут, кстати, газа нормального нет? Я сначала думал, тут совсем деревенская улочка, так ведь нет, большие дома рядом…

— Была деревенская. У нас на окраине многие так и живут — уголь, дрова и вода из колонки. Электричество и то не везде… Это здесь еще повезло, что дома к Олимпиаде построили и нас к их водопроводу подключили.

— К какой еще Олимпиаде?

— В восьмидесятом году.

— Так она же в Москве была! При чем тут ваш Красноленинск?