Читаем Комедии полностью

(Берет трубку.) Слушаю… Что?.. Оглоблина ушла после второго акта? Ясно. (Бросает трубку.) Она посмотрела на новый барометр и пошла… делать погоду. Вот вам солнце, весна, цветочки! В воздухе электричество, Корней Егорыч, будет гроза! Вы видите — никого нет, все разбежались. Один Ходунов стоит с непокрытой головой и ждет удара молнии как минимум.


В дверях показалась  Д у с я  с подносом.


Д у с я. Можно забирать пирожные?

Х о д у н о в. Возьмите пирожные, принесите бинты, марлю, тампоны…

Д у с я. Зигфрид сказал, что…

Х о д у н о в. Заберите от меня Зигфрида и в приданое мой месячный оклад. Мне ничего не нужно. Все — для молодежи!

К о р н е й  Е г о р ы ч. Ну, зачем так, Борис Семенович? У людей праздник, а вы на них страх нагоняете…

Х о д у н о в. Что вы хотите? Чтоб я разносил цветы от месткома? Качал пенсионеров? Так я сам инвалид. (Дусе.) Куда вы несете пирожные?

Д у с я. Вы же сказали — забрать?

Х о д у н о в. То, что я говорю, местком отменяет. Все делается наоборот. Идемте, Корней Егорыч, я хочу посмотреть, что это за праздник в тупике.


Уходят.


Д у с я (одна, размышляя). И откуда это он знает… про Зигфрида? «Возьмите, — говорит, — приданое…». А мне не нужно. Он сам — золото. Бедный мой, запуганный… Разве ему артистка нужна? Нет, уж пускай лучше его из театра прогонят, пускай в пищевую промышленность, все-таки… ближе к буфету. Ну, где ж это видано, чтобы администратор и… такой хороший (нежно), такой ласковый…


Открыв ногой дверь, входит  З и г ф р и д. В одной руке он бережно, как полную чашу, несет шляпу начальника, в другой — висящее на вешалке пальто.


З и г ф р и д. Уйдите, Дуся. Сейчас здесь соберется все руководство. Вы видите, что я несу? От этого зависит… Это пальто и шляпа из управления.

Д у с я. Осторожно, не уроните.

З и г ф р и д. Не беспокойтесь, Зигфрид умеет носить вещи. (Вешает пальто на указанное место.) Ну, можно считать, что пальто и шляпу я заделал. Что еще? Да! Проводить его в дирекцию. Дуся, у вас есть искусственный лед?

Д у с я. А что, заморозить воду?

З и г ф р и д. Нет, сохраните кусочек мне для компресса. (Скрывается.)

Д у с я. Постойте, я сейчас возьму из мороженого… (Убегает за ним.)


Несколько секунд сцена пуста. Внезапно в зрительном зале вспыхнул свет. У бокового входа — Х о д у н о в  и  З и г ф р и д.


Х о д у н о в. Куда вы посадили Пантяхина?

З и г ф р и д. В ложу дирекции, а что?

Х о д у н о в. Там уже сидят четырнадцать человек… Он поймал меня в вестибюле и говорит: «Если вашему театру понадобится фанера, то вы ее увидите так же, как я сегодня ваш спектакль». Срочно поставьте ему приставной стул в левом проходе.

З и г ф р и д. Есть, Борис Семенович.

Х о д у н о в. А что это за дамы, справа у ложи?

З и г ф р и д. Это, Борис Семенович, больше чем дамы… Это сестра жены Гремуцкого и его дочь.

Х о д у н о в. А где он сам?

З и г ф р и д. Он сам не ходит. Он все спектакли проверяет сперва на родственниках.

Х о д у н о в. Кроме Оглоблиной, после второго акта никто не уходил?

З и г ф р и д. Нет. Пока весь комплект билетов на местах. И… Он тоже! Его пальто и головной убор я повесил у вас в кабинете, на ваши плечики, — ничего?

Х о д у н о в. Ничего, ничего… Весь театр на моих плечиках.


Х о д у н о в  и  З и г ф р и д  уходят. В зале гаснет свет. В кабинет стремительно вбегают  К о л ь ч у г и н  и  Ю л я. Она в белом свадебном платье из последнего акта.


К о л ь ч у г и н. Здесь тоже его нет. Он, наверное, в зале. Все равно, Юлька, дирекция на это не пойдет…

Ю л я. Тогда мы сами сложимся по пять рублей и купим ему большой букет.

К о л ь ч у г и н. А где ты сейчас купишь? Может, отсюда взять, а?

Ю л я. Это тети Капин, не тронь! А это кому?.. (Подходит к корзине Зигфрида.) Славка, смотри, это мне… (Вынимает конверт, читает.) «Юлии Трепетовой — от З.». (Разочарованно.) Славка, это опять от Зигфрида.

К о л ь ч у г и н. Вот пижон… меценат несчастный! Откуда он драхмы берет? Знаешь что, Трепет, поднесем-ка мы Зонтикову эту корзину, а? Она твоя, твоя — значит, наша, наша — дарим, кому мы хотим. Идет?

Ю л я. Надо только быстро вложить другой конверт…

К о л ь ч у г и н (беря со стола конверт.) Вот… Садись пиши: «Нашему Самсону Саввичу — от молодых!»

Ю л я. И все?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Общежитие
Общежитие

"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.

Владимир Макарович Шапко , Владимир Петрович Фролов , Владимир Яковлевич Зазубрин

Драматургия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Роман