Комедии и комические оперы

Карачун. Я бы его просто, а не методически лечил. И вот за все труды, за все попечения великим людям какая плата! я все мое знание истощил на покойника. Ты помнишь, когда он жаловался на сильную боль в голове? Мне это по симптомам показалось сомнительно. Я всех авторов перерыл... Какого труда мне это стоило! однако же доискался в Галиене, что болезнь врет, и что не голове должно болеть, а печенке.

Евдоким. Смотрите, какая лгунья болезнь.

Карачун. Если так станут платить, то медицина всех искусных людей потеряет, а останутся одни простаки, которые не умеют ценить ее сокровищей и даром бросают свой бисер. Ну, да как быть: это вперед мне наука. Подавай же хоть сто рублей.

Евдоким. А пять-то рублей за мою любовь?

Карачун. Нет, это теперь слишком дорого.

Евдоким. Как изволите, я тверд в своем слове; и не уступлю... господин лекарь, право я вам пригожусь.

Карачун. Ну, перед тобой; подавай же остальные?

Евдоким. Постойте.

Карачун. Что еще?

Евдоким. Господин Постан приказал и в этих с вами счет сделать.

Карачун. Счет! какой?

Евдоким. Он всем вашим товарам цену назначил.

Карачун. Посмотрим, какую.

Евдоким. Извольте вы наперед сказывать вашу; а чтоб не ошибиться в платеже, то я по назначенной господином Постаном цене, за каждую вещь буду отсчитывать деньги.

Карачун. Изрядно, пиши. В первые три дня за шесть раз кровопускания, по пяти рублей за раз: пятью шесть тридцать пять.

Евдоким(пишет). Изрядно. В первые три дня за шесть раз кровопускания, по два рубли за раз: дважды шесть, десять рублей.

Карачун. Я менее пяти не возьму, чтоб не унизить достоинства врачей под такую подлую цену.

Евдоким. Я более двух не дам, чтобы не унизить достоинства слуг под брань господина.

Карачун. Притом же арифметика твоя не верна: дважды шесть двенадцать, а не десять.

Евдоким. А разве ваша вернее? пятью шесть тридцать, а не тридцать пять.

Карачун. Ныне всякий дурак хочет уметь считать; разве ты не знаешь, что это счет медицинский?

Евдоким(отдавал один империал). Вот вам десять рублей; а остальные два останутся в этом империале. Карачун. Слышишь ли, меньше пяти...

Евдоким. Что-то шумит; конечно, давишний офицер.

Карачун(вырывая из рук Евдокима империал, хочет уйти). Отдай это, а в остальном после сочтемся.

Евдоким. Постойте, сударь; нет никого. (В сторону.). Что Ветран так долго не едет?.. (К Карачуну.) Продолжайте ваш счет.

Карачун. За десять дней визитов; всякий день по три раза, тридцать визитов; по крайней мере за каждый визит по три рубля; итого трижды тридцать, девяносто.

Евдоким. Не стыдно ли вам, господин лекарь, обсчитывать честных покойников, как дураков? В эти десять дней, вы дни три ни разу не приезжали.

Карачун. Не все ли равно? микстуры мои у него были вместо меня.

Евдоким(в сторону). Ветран все еще не едет. (К Карачуну.) Нет, сударь; за микстуры особливая была плата. (Пишет.) За три дни ничего. За остальные семь дней, по рублю на день, итого семь рублей. Семь да два, что от кровопускания осталось, итого девять... (Подает ему другой империал.) Вот вам десять рублей; теперь на вас один рубль.

Карачун(не принимая). Ни йоты не уступлю. Как можешь ты думать, чтоб я это взял? Знаешь ли ты, что мои лошади гораздо более рубля мне в день стоят?

Евдоким(в сторону). Какой этот Ветран, все не едет! (К Карачуну.) Кто же виноват, господин лекарь? ездили б вы не четверкой, а на парочке, или бы еще на одной: тогда бы вам и от лошадок ваших кое-что осталось. Впрочем, больным вашим нет нужды, как вы ездите. Или вы хотите, чтоб они и лошадям вашим, как вам, платили за визиты? Ведь лошади к медицине не принадлежат.

Карачун. Я сам к господину Постану иду.

Евдоким(увидя Ветрана). Какое счастие! (К Карачуну.) А вот и господин офицер, и как сердит! он вам заплатит.

Карачун(с торопливостью вырывает империал). Подай десять рублей.

Евдоким(вслед ему). Хотя на вас рубль, однако квит.

Явление 2

Ветран и Евдоким.

Ветран. Скажи Милене и дяде, что я воротился, и что готов начать мою операцию. Поди, а наперед вели внести все крендели, которые из Выборга я привез.

Евдоким. Конечно, для покойного господина Добросердова.

Ветран. Да.

Евдоким. Как же он их жаловал! если бы он ведал, что вы их привезете, может быть, погодил бы умереть.

Ветран. Кто ж виноват? на что он так спешил?

Евдоким. Теперь ваши убытки пропали?

Ветран. Ничего не бывало; они мне более пригодны, нежели ты думаешь. Да это не твое дело. Поди и сделай, что я тебе велел. Послушай, не забудь велеть, чтобы шеколат был готов.

Явление 3