Комедии. Сказки для театра. Трагедии

Панталоне (в сторону). А он, видно, волокита! Я начинаю беспокоиться из-за девушки, которая живет у меня.

Слуга (входит). Пришли депутаты и старосты общины с поклоном к вашему сиятельству. (Уходит.)

Панталоне. Слышите, ваше сиятельство? Община в полном составе желает вас приветствовать.

Беатриче. Пусть войдут.

Панталоне. Слушаю. (Уходит.)

Явление восьмое

Маркиза Беатриче и Флориндо, потом Панталоне, потом слуга.

Беатриче. Милый Флориндо, когда же начнете вы вести себя как взрослый человек?

Флориндо. А что я сделал? Спросил, есть ли женщины? Самый обыкновенный вопрос.

Беатриче. Теперь не время для глупостей. Будьте серьезны.

Флориндо. Насчет этого не беспокойтесь. С этим мужичьем я не допущу никакой фамильярности.

Беатриче. Я говорю — будьте серьезны. Это не значит — будьте грубы. Отнеситесь к ним ласково. (К Панталоне, который входит.) Что же они не идут?

Панталоне. Я вам сейчас скажу, ваше сиятельство. Они говорят, что хотят представиться сначала синьору маркизу, а потом вашему сиятельству.

Беатриче. Вот еще! Скажите, чтобы они шли сюда без всяких церемоний. Мы оба тут, и они сэкономят один визит и одно приветственное слово.

Панталоне. Пойду скажу. (Уходит.)

Флориндо. Что я должен им говорить?

Беатриче. Отвечайте любезно на то, что скажут вам они. Многого они сказать не сумеют, и вы тоже отвечайте коротко. В случае чего я буду здесь. (В сторону.) Вот когда сказывается дурное воспитание, которое дал ему отец. (К Панталоне, который входит.) Ну?

Панталоне. Ваше сиятельство! Они смущены. Они в отчаянии. Ведь они приготовили приветствие для синьора маркиза, а если здесь окажется его мать, они спутаются и не будут знать, что говорить. Поэтому они просят и умоляют сделать им милость и позволить сказать это приветствие в ваше отсутствие.

Беатриче. Смешно! Но пусть будет, как они хотят. Уйдем в соседнюю комнату. А вы, маркиз, примите их с должной серьезностью. Знайте, что я буду за портьерой и буду слышать вас. (Уходит.)

Панталоне (в сторону). Кто не видел, не поверил бы. Мертвые — и те бы расхохотались! Совсем не знает, как держать себя! А ведь как разодет! И как нос задирает! (Уходит.)

Флориндо. Ужасно противно возиться с ними. Не привык я к таким комедиям. Эй!

Слуга (входит). Что прикажете, ваше сиятельство?

Флориндо. Кресло!

Слуга приносит кресло. Я приму их хорошо, но дам понять, кто я для них. (Усаживается в кресло.)

Явление девятое

Нардо, Чекко, Менгоне, Паскуалотто, Марконе.

Все тщательно принаряженные, входят один за другим и трижды кланяются маркизу, который смотрит на них внимательно и смеется.

Чекко (к Менгоне). Видели? Смеется!

Менгоне. Значит, он к нам расположен.

Чекко. Пусть не вздумает насмехаться над нами.

Менгоне. Неужели вам кажется, что мы можем дать повод к насмешкам?

Нардо. Тише!

Все смолкают; Флориндо смеется.

Сиятельнейший синьор маркиз, истинный образ доброты и изящества! Наша древняя и благородная община, хоть и находится в Монтефоско, освещена лучами вашего красноречия… (Сплевывает и оглядывается с важностью.)

Все знаками выражают удивление. Флориндо смеется.

Здесь находится почтенный состав нашей древней и благородной общины. Я — ее главный член; эти двое — мои боковые товарищи, а те двое, которые не имеют к нам отношения, но приобщены к нам, пришли сюда, чтобы бить вам челом. (Сплевывает.)

Флориндо. Я вам очень…

Нардо (почтительно). Ваше сиятельство, я еще не кончил.

Флориндо. Ну, так кончайте.

Остальные шепчутся.

Нардо. Тише!

Все смолкают. Вот овечки вашего поместья, которые просят вас стричь их милосердно.

Флориндо. Не могу больше! (Встает.)

Нардо. Вы, как Юпитер благодетельный, будете к нам милостивы, и солнце вашей доброты озарит мрак Монтефоско…