Комментарии к «Государю» Макиавелли

В переводе Юсима: «Что касается подданных, то пока внешние дела в порядке, следует опасаться только тайных заговоров, от коих государь может обезопасить себя, избегая ненависти и презрения и живя в ладу с народом, чего необходимо добиваться, как подробно говорилось выше. Одно из самых действенных средств против заговоров состоит в том, чтобы не внушать всеобщей ненависти, ибо убийством государя заговорщики думают угодить народу. Если же они на это не надеются, навряд ли они отважатся на такой поступок, ибо на этом пути их ждут неисчислимые препятствия».

Выше уже говорилось, почему Макиавелли полагал, что государю следует опасаться заговоров. Далее он фактически утверждает, что его прежние посылки не требуют доказательств и если правитель будет их соблюдать, то сможет предотвратить заговор против своей власти.

Макиавелли неплохо знал историю Древнего Рима, а потому не мог не понимать спорность своего утверждения, что самый верный способ предотвратить заговор – не быть ненавистным обществу. Скажем, Юлий Цезарь пользовался огромной популярностью среди подавляющего большинства римлян, что не помешало оппозиции физически устранить его. Таких примеров можно привести немало.

Если в этой связи коснуться истории Московии, то классический случай – боярский заговор против Лжедмитрия I. Царь был популярен среди «простого» населения, особенно среди москвичей. Пропаганда против него не имела успеха. Ему противостояла немногочисленная оппозиция, состоявшая из нескольких групп бояр во главе с Шуйскими, Голицыными, князьями Михаилом Скопиным-Шуйским и Борисом Татевым-Стародубским и др. У Отрепьева, как и у Цезаря, были свидетельства о заговоре, но он ими пренебрег, как и знаменитый римлянин. Заговорщики не могли надеяться, что угодят народу убийством царя и первоначально делали ставку на то, чтобы воспользоваться возмущением москвичей поведением иностранных наемников в Москве. В целом в этом случае все было не так, как доказывал Макиавелли.

И все же мы знаем, что в главном флорентиец был прав. Знал это и он сам. Что касается спорности тезиса, то, видимо, в этом случае ему нужно было еще раз подтвердить свое мнение о том, что государю для успешного правления надо избежать отторжения со стороны общества. Еще раз применен специфический риторический прием, когда многочисленность утверждений бьет в одну точку, создавая в конце концов то ли иллюзию, то ли ощущение правоты основного постулата.

Как показывает опыт, заговоры возникали часто, но удавались редко. Объясняется же это тем, что заговорщик не может действовать в одиночку и не может сговориться ни с кем, кроме тех, кого полагает недовольными властью. Но открывшись недовольному, ты тотчас даешь ему возможность стать одним из довольных, так как, выдав тебя, он может обеспечить себе всяческие блага. Таким образом, когда с одной стороны выгода явная, а с другой – сомнительная, и к тому же множество опасностей, то не выдаст тебя только такой сообщник, который является преданнейшим твоим другом или злейшим врагом государя.

Здесь стоит обратить особое внимание на замечание автора «Государя» о причине низкой результативности заговоров. Для него здесь, видимо, были важны следующие обстоятельства:

– еще один частный пример в подтверждение собственного тезиса о неизменной природе человека;

– еще один частный пример в подтверждение собственного тезиса о господстве интересов в политическом поведении отдельных индивидуумов;

– личное наблюдение за современной ему политической жизнью Италии;

– вывод из проштудированных им книг о политической истории древних государств;

– дополнительное доказательство собственного тезиса о необходимости для государя если не пользоваться широкой популярностью среди населения, то хотя бы не вызывать ненависти и презрения со стороны общества.