Комментарии к русскому переводу романа Ярослава Гашека «Похождения бравого солдата Швейка»

А заключая комментарий к этой главе, хотел бы заметить, что она одна из самых коротких, смешных и замечательных в романе, поскольку фактически самым лаконичным и наглядным образом обнажает суть того, что получилось у Гашека. Роман перевоспитания. Перевоспитания человека идеального, книжного, толстовского и гордого – в смиренного, слабого, безнадежно уставшего, но истинного. И кем? Самой жизнью, олицетворенной в круглой морде грязноватого, подловатого, но всегда правого и никогда не унывающего идиота Швейка. Большой роман весь целиком о том, как перевоспитывается благородный офицер Лукаш а глава вторая четвертой части – концентрат идеи, приложенной к чистой душе военного попа Яна Мартинца. Подробнее: Сергей Солоух «В звоне каждого дня, как я счастлив, что нет мне покоя!». Toronto Slavic Quarterly. № 33. Summer 2010; или: Сергей Солоух, «Ушки», Franc-Tireur, USA, 2011.

ГЛАВА 3. ШВЕЙК СНОВА В СВОЕЙ МАРШЕВОЙ РОТЕ

С. 289

Майор в фуражке набекрень разразился такой руганью, что солдаты как зевали, так и остались с разинутыми ртами

В оригинале слово «ругань» имеет особый австро-венгерский колорит. Это: bandurskou (Major s čepicí na stranu spustil takovou bandurskou). Слово для шумного разноса образовано от названия частей хорватских наемников пандюров (pandurů) XVII–XVIII веков, отличавшихся диким партизанским нравом и совершенной бесшабашностью. Несмотря на то что шеф-хозяин этого полка (см. комм., ч. 2, гл. 4, с. 424) барон Франц фон Тренк (Baron Franz von der Trenek, 1711–1749) закончил свою жизнь в крепости за целый букет военных преступлений, созданная им лихая часть не умерла, а после несколысих преобразований стала ко временам Швейка императорским и королевским 53-м пехотным полком со штабом в Загребе.

В общем, что-то похожее для русского уха могли бы передать слова «устроил им такую запорожскую сечу» и даже «такого тараса-бульбу», но, увы, контекст чешского романа не позволяет.

ваши люди – банда вонючих свиней.

В оригинале крепче: zasraná svinská banda (vaše lidi jsou zasranou svinskou bandou)

Черт вас побери! Заприте меня – и вон отсюда!

«Черт побери» в оригинале немецкие дериваты: Krucihiml donrvetr (Kreuzihimmel, Donnerwetter). См. комм., ч. 2, гл. 5, с. 471.

— Осмелюсь доложить, господин майор, арестованный один.

Заметим, что в разговоре со справедливым майором степень почтительности Швейка такова, что он использует исключительно и только грамматически верную форму обращения, в которой все члены находятся в звательном падеже: Poslušně hlásím, pane majore. Сравни с другим торжественным моментом (комм., ч. 4, гл. 1, с. 255).

С. 291

На пивоваренном заводе в Угржиневеси работал один бондарь.

Угржиневес – во времена Швейка городок в пражском пригороде. См. комм., ч. 2, гл. 1, с. 263. Во времена Швейка в Угржиневеси утолял жажду граждан один большой пивзавод Тихего и Земана (Pivovar а sladovna. Tichý а Zeman, Uhříněves), производивший 15 тысяч гектолитров в год. Маленький, Я. Шибека (Pivovar Uhříněves – Neduhy), выдаивавший из себя всего 400 гектолитров, закрылся, когда Гашеку было всего семь лет, в 1890-м. Здания ни того ни другого до наших дней не достояли.

Выспаться на цилиндре умел только один пан Кардераз в Лоденице

Скорее всего, речь о деревне Лоденице (Loděnice), расположенной между городом Бероун (Beroun) и Прагой. Йомар Хонси (JH 2010) напоминает о том, что эти хорошо знакомые Гашеку места уже мелькали в романе. См. комм, о реке Качак: ч. 2, гл. 2, с. 286.

С. 292

а после бань зайти в винный погребок у Фолльгрубера

Фолльгрубер (Vollgruber) или «У Фолльгрубера» – место в Перемышле, пока еще не давшееся ни одному гашковеду. В связи с этим стоит напомнить, что на сегодняшний день нет и никаких доказательств того, что Гашек вообще когда-либо бывал в Перемышле, так что, скорее всего, привязывая действие к этому городу, он пользовался сведениями кого-то третьего. Слышал чей-то рассказ или составил некое представление о Перемышле и его военной жизни из номера случайно залетевшего к нему газетного листка с местными новостями и объявлениями. См. также комм., ч. 4, гл. 1, с. 273.

Что же касается пребывания там самого героя романа, то его художественная неоспоримость удостоверяется бронзовой фигуркой солдата на рыночной площади современного Перемышля. Автор монумента, открытого летом 2008 года, Яцек Шпак (Jacek Szpak). Тупичок Zautek Wojaka Szwejka рядом, в двух сотнях метров. Такое сочетание в польской традиции, см. комм, о Саноке: ч. 3, гл. 4, с. 191.

С. 293