Коммерсанты

Верно, то был сосед снизу — старик Журавский. Высокий, худой, со скрипучим голосом въедливого школьного учителя. С тех пор как к их дому на Мойке утром и вечером подъезжала «волга» с крепкими ребятами — увозя и привозя Феликса, старик Журавский зауважал своего юного соседа. А после интервью по телевизору с новыми предпринимателями, среди которых Феликс оказался не последним человеком, старик Журавский при встрече заламывал руки и закатывал глаза. Однажды в лифте Феликс пояснил старику, что он далеко не миллионер. Он хочет им стать. Но пока Феликс — просто председатель Научно-технического молодежного центра при НИИ «Теплоконструкция». Эта должность не выше, чем директор школы. Сосед не поверил. Кто же признается в своем достатке, если в городе, говорят, появились какие-то рэкетиры. А крепкие ребята в «волге»? Ах, это просто сотрудники, которые заезжают за своим шефом, чтобы тот не плелся в свой Центр в метро. Что ж, можете считать, что Журавский поверил, но позвольте ему остаться при своем мнении.

— Что же делать? — хныкал Журавский. — Капает. Потолок на кухне, как в парной. — Журавский шевелил голыми синими пальцами, которые торчали из драных, наспех натянутых носков.

— Делайте то, что делаю я! — Лиза бросила на Феликса огненный взгляд — ушел себе, а я тут корячусь. И она с удвоенной яростью склонилась над мокрым полом.

— Кажется, Синицыны оставляют ключи соседям, у которых собака похожа на Черчилля, — воспрянул Журавский. — Не помню номер квартиры, могу показать.

— Все равно магистраль перекрыта, — проговорил Феликс. — Придет водопроводчик, пусть он и стучится к соседям, у которых черчиллевидная собака.

— Идите, дедушка! — не выдержала Лиза. — Собирайте воду, пока к вам не пришли другие соседи.

Журавский переминался с ноги на ногу. Когда еще представится случай попасть в квартиру миллионера, вон какую дверь поставили, как от сейфа. Он попытался все разглядеть. Кухня как кухня, обычная, болгарская…

— А в комнатах не течет? — с надеждой спросил Журавский.

— Слава Богу, нет. — Феликс разгадал уловку старика, улыбнулся. Феликс был добр и сентиментален. — Можно проверить, — он пошел в глубь коридора, приглашая Журавского.

— Там сухо, я смотрела, — крикнула Лиза.

Старик перебирал ногами с упорством лунохода, его мог остановить только апоплексический удар. «Все как у людей, — думал он. — И буфет. И стол. А ковер — вообще задрипанный. Вот телевизор, правда, иностранный. Так у Альки, внука, такой же… Книг, правда, много, ничего не скажу, видно, есть серьезные».

’ Старик был явно разочарован. Феликс ликовал.

— Да, сухо, — вздохнул Журавский. — А в других комнатах?

— Такая же обстановка, — и, не выдержав, Феликс добавил: — Так живут наши миллионеры.

Журавский приподнял острые плечики под фланелевой пижамой. Люди живут за бронированной дверью. Тратить деньги на такую дверь! И, повернувшись, заспешил к себе.

— Какого черта ты его впустил в квартиру?! — воскликнула Лиза. — Я ведь все уже оглядела.

— Дед бы умер в прихожей, пока не посмотрел, как живет миллионер, — ответил Феликс.

— Ладно, — улыбнулась Лиза, у нее был отходчивый характер. — Придется тебе пойти за водопроводчиком. От меня толку будет мало. И в полдевятого начнется селекторное совещание, — Лиза работала в управлении Октябрьской дороги, ведала какой-то коммуникативной связью.

— Как это все некстати, — буркнул Феликс. — Но, может, я управлюсь до двенадцати часов. Мне надо быть в райкоме партии.

Где?! — Лиза в изумлении раскрыла зеленые глаза и откинула со лба влажную прядь. — Они еще трепыхаются? Ты-то при чем? Ты ведь беспартийный.

— Готовят нам холодный душ. Прямо из райкома в кутузку.

— Шутки у тебя.

— Я не шучу. Ты ведь знаешь, как нас трепали контролеры. Теперь время платить по счетам.

— Ну… ты говорил, что Рафинад что-то там раскрутил…

Феликс не ответил и покинул кухню.

Он любил просматривать деловые бумаги, лежа в постели. Предложение из Барнаула уже обсуждалось на совете Центра. Разработка поточной линии для монтажа плат определения температур. НИИ «Теплоконструкция», при котором и числился Молодежный центр, запросил у барнаульцев пять миллионов рублей, предложив при этом годовой срок выполнения заказа. Ребята Феликса, пронюхав о таком заказе, переманили барнаульцев, запросив три миллиона рублей, да и срок сулили — три-четыре месяца. Заказчики переметнулись к Феликсу, оставив НИИ с носом, что, естественно, вызвало гнев руководства НИИ, а у директора — доктора наук и профессора Криницына — на нервной почве появилась какая-то сыпь на руках и шее. О чем и сообщила секретарша директора, влюбленная в Феликса. Еще она сообщила, что «старый хрен» собирается в райкоме поставить на место нахалов из Молодежного центра…