Коммерсанты

— Да… Это тот, кто работает на понижение цены товара. Те, кто работает на повышение, называются быками. Или буйволами. В итоге их конкуренции цена, как правило, нормализуется… Так вот, мой кореш решил открыть свое дело. Его вначале предупредили, потом подожгли.

— Хорошо предупредили, — усмехнулся Феликс. — Зачем тебе партнеры? Начинай сам.

— Самому сложно. Нужны деньги. И немалые. Те, что у меня есть, — только принесут вред.

— Не понял.

— Небольшие деньги всегда приносят вред. Думаешь отделаться мелочевкой, а в итоге проигрываешь. Поднимется шорох. Кто-то даст больше, и тебя опередят. Останешься с носом — и без идеи, и без денег.

— Это ты прав. Займись куплей-продажей. На это-то хватит денег?

— Смотря что покупать-продавать. В спекуляции можно увязнуть, фарцовка затягивает. Один раз я вырвался, сумею ли вырваться еще раз, не знаю. И время упущу.

— Брокерство — та же фарцовка.

— Та же, но другая. Многое, что приносит деньги чистая спекуляция: покупаешь по одной цене, продаешь по другой. А я хочу открыть именно брокерскую контору. И как можно быстрей, пока не спохватились в Ленинграде паханы, с весом и деньгами. Если и вправду развалятся партийные структуры — куда денутся эти паханы и паханчики со своими блатами, деньгами, да и опытом? Перебегут нам дорогу.

— Как сказать, — произнес Феликс. — Они, в большинстве, люди косные, привыкли жить на халяву. Если и начнут свое дело, то в рамках своего образа мыслей. Я уже сталкивался с этим, — Феликс налил в бокал вино и понюхал. — «Изабелла», обожаю этот запах… Понимаешь, самое легкое — это быть занятым каким-нибудь делом, а самое трудное — получить из этого результат.

— Согласен. Но результат не появится, если не заняться делом.

— А почему тебе не заключить союз с твоим боссом? Как-никак уже есть основа. Счет в банке, печати, помещение.

— Дядя Петя мне не нужен. Правда, он чувствует деловые идеи. Но человек прожил жизнь в определенной системе. Да и комплекс «аксакала» тоже будет вредить делу… Кстати, он вообще хочет бросить кооператив. Его обложили данью, он перепуган…

— Так перекупи у него кооператив. Вместе с рэкетирами.

— Нет, — серьезно ответил Чингиз. — Хочу начать свое дело с нуля. А что касается этих ребят — я. еще посмотрю, кто кого обложит данью.

— Мой Центр они тоже пока не тревожили.

— Так у тебя другое положение. Ты при государственном институте, — Чингиз хотел еще что-то добавить, но умолк. Он вскинул взгляд поверх головы Феликса. И со значением поджал губы.

Феликс обернулся. По узкому коридорчику между столиками, сутулясь, шествовал Рафинад. Светлая прядь падала на глаза. Рафинад откидывал ее и улыбался своей нагловато-виноватой улыбкой, которая так нравилась женщинам. Следом за ним шла какая-то незнакомка. Золотистые волосы мягко округляли маленькую голову. Выпуклый, красивый лоб подчеркивали темные удивленные брови. Глаза были опущены, словно она боялась оступиться.

— А вот и мы, — бодро проговорил Рафинад, точно появление его с дамой было заранее оговорено. — Знакомьтесь. Это Инга.

Феликс приподнялся, пожал мягкую широкую ладонь Инги и, наклонившись, поцеловал. Его склоненная голова показала старательно зачесанную раннюю проплешь. Чингиз, не поднимаясь, назвал свое имя и поднял над головой сжатый кулак в знак приветствия.

Официант услужливо торопился с дополнительным прибором.

— Что будем заказывать? — вкрадчиво проговорил он.

— Погоди, приятель, — вальяжно осадил Рафинад. — Дай отдышаться. Возникни минут через пять.

Официант исчез, точно испарился.

Инга положила сумочку на край стола. Лакированная, с бронзовыми застежками, сумочка гармонировала со строгим, темным костюмом с блестками. Инга достала из сумочки зеркальце и, нисколько не смущаясь, оглядела лицо, поправила мизинцем что-то в уголках век. Ресницы ее если и были подкрашены, то только чуть-чуть.

Рафинад подобрал карту-меню и терпеливо ждал, когда Инга справится, отведет от лица свое зеркальце.

— Непривычное имя — Инга, — проговорил Феликс. — А как полное? Ингрид?

— Нормальное русское имя, — Инга спрятала косметичку в сумку и щелкнула застежками.

— В святцах, думаю, такого имени нет.

— В святцах, вероятно, и Феликса нет, — сухо ответила Инга и натянуто улыбнулась.

— Почему тебя назвали Феликс? — вставил Чингиз. — В честь Дзержинского?

— А тебя? В честь хана? — произнес Феликс.

— В честь маминого брата. Он погиб на войне.

— Его назвали в честь князя Юсупова. Феликса Юсупова! — воскликнул Рафинад. — Кстати, Инга, вы не знаете, что находитесь в обществе наследника камергера его императорского высочества князя Шаховского. Со стороны мамы. А со стороны папы он — потомок профессора математики Чернова. То ли графа, то ли графина. Ученика Лобачевского. У него есть даже письма Лобачевского к дедушке…

— Интересно, в честь кого это тебя назвали? — Феликсу нравилось поминание Рафинадом его именитых предков. И еще он отметил, что Рафинад обращается к своей знакомой на «вы».

— Меня назвали в честь меня, — отозвался Рафинад. — И давайте закончим исследование топонимики. Дама киснет.