Коммунисты

Партюрье катит в темноте. Его отрядили с двумя машинами — водители Рауль и Манак — и четырьмя санитарами: Морльером, Монсэ, Жокастом и Филлу. Несколько часов они плутали между Суше и Вими, кружили по холму возле канадского кладбища, снова спускались. Стрелки на дорожных столбах словно взбесились. И никто, — а еще французы! — не мог толком объяснить, куда ехать. Партюрье побывал у Сорбена, который остался неподалеку от штаба дивизии, на дороге между Дуэ и Аррасом, в поместье; овцы и коровы, согнанные во двор фермы, блеют и мычат, слышно, как они тычутся рогами в пустые колоды для корма и воды; вся скотина обезумела, коровы ревут от боли в набухшем вымени, и некому их подоить… Когда Партюрье явился к начальству, ему объяснили, что неприятельские парашютисты замазывают надписи на придорожных столбах, подменяют стрелки указателей. Кроме того, Сорбен, посылая Партюрье на передовой пункт, сознался, что сам ничего уже не понимает. Он слушал Рейно по радио: Амьен, Аррас. На самом деле Аррас… Во всяком случае, части нашей дивизии стоят в Анзене, наши драгуны находятся в предместье Сен-Никола, а англичане — в самом городе. Но вам лучше всего вернуться туда, откуда вы приехали… Попытайтесь выбраться на магистраль, которая подходит к Аррасу с северо-запада, через Невиль Сен-Вааст. Вдруг Рейно лучше осведомлен, чем мы! В штабе дивизии по-своему объясняют странное выступление премьера, говорят — это немецкий трюк. Радиофальшивка. Как так? Ну да, вначале действительно говорил Рейно, а затем немецкая радиостанция каким-то дьявольским фортелем ухитрилась с помощью усилителей перекрыть передачу и передать фальшивый текст…

Позвольте, голос же был бы тогда другой! Нет, теперь научились чисто механически воспроизводить тембр голоса, это очень просто… Технически это совершенно неправдоподобно… Наоборот, говорят, технически, если длина волны… словом, люди сведущие дают этому научное объяснение, я в этом профан! Но все равно, какие немцы ловкачи!

Партюрье с машинами и со своими санитарами вернулся в Вими. Отсюда в оба конца было видно зарево. На севере, в Лансе, среди ночного мрака полыхали красные полотнища пожаров, а со стороны Арраса — вспышки артиллерийского огня. По дороге торопливо двигались черные фигуры. Люди шагали через выбоины и воронки, избороздившие здесь шоссе.

Партюрье отдал приказ остановиться. Он решил посоветоваться с Манаком. Тот раз мы свернули вон туда и заблудились. Жан де Монсэ соскочил со второй машины. Мимо шли ночные путники. По-двое, по-трое, одиночки. — Откуда? — крикнул двоим из них Рауль. Это были шахтер с сыном, мальчик в семнадцать лет уже работал под землей. Они шли из Анзена близ Арраса; они были вне себя от бешенства. Их прогнали. Шахта закрылась. Им швырнули подачку — сто пятьдесят франков. Кто-то из инженеров сказал им адрес в Париже, где находится правление компании! И вот они идут с узлом на плече и ста пятьюдесятью франками в кармане. Идут по направлению к Лансу. На Париж не пропускают. Да ведь Ланс горит, разве вы не видите, — Ланс горит! А в Аррасе — англичане. Они устанавливают пулеметы в наших домах. В тех, которые еще целы. Всю жизнь там проработали, а теперь ступайте! Ну, конечно, шахты — это удобная штука, чтобы играть в солдатики. Ах, чтоб вас!

Сын успокаивает отца. Трудно понять, когда они говорят между собой на местном наречии. И вдруг отец кричит военным в машине: — Мы пешком идем! Мы тут дома… тут мы мучились… Пусть я подохну, только я хочу знать, кому это нужно! Какому чорту это нужно!

Они прошли. И Партюрье подал знак трогаться. Как, опять взбираться на холм? Оставь, командир знает, что делает…

Знает, да не очень. К счастью, навстречу попались англичане. И показали верную дорогу: они — не то, что мы, у них есть карты. И они знали, куда можно ехать, а куда нельзя. Мон-Сент-Элуа надо исключить. Пока что можно еще держать курс на Марейль… хотя Frank Force собирается оставить Марейль.

Три часа утра. В Вими генерал Франклин, командующий Frank Force, только что объявил генералу Приу, что согласно приказу Горта он прекращает наступательные действия к югу от Скарпы. Как? К чему же тогда все, что было предпринято вчера и служило подготовкой к продвижению на Амьен, навстречу армии генерала Фрера… и что должна завтра предпринять на востоке другая легкая мотодивизия?.. Ничего иного генерал Франклин не может сообщить генералу Приу; ему дан приказ прекратить продвижение на юг, и он отводит свои войска в тыл. Единственная задача в данный момент — удержать Аррас.

После этого и генералу Приу остается только отказаться от мысли о наступлении… Как же быть? Связаться по телефону с Бетюном? «Жаворонок»… «Жаворонок»…