Комната

Он и Старик поспешили к Общине. У дома убитого успел собраться народ. Пришла даже Сестра |||||||||||||||, на время оставив детей без присмотра. Увидев его, Сестра подошла, молитвенно сложив ладони под подбородком. Сестра носила перчатки из плотной кожи и весьма длинные — до локтя.

— Доброе утро, молодой человек. Впрочем, учитывая обстоятельства, едва ли это утро можно считать таковым. Всему виной этикет и условности. Меня зовут |||||||||||||||, а вашего имени я, к сожалению, не знаю.

Он объяснил, что с самого детства с его памятью творятся странные вещи и обращаться к людям по именам он не в состоянии.

— Дары Всевышнего порой обретают причудливые формы. Я хотела пригласить вас к себе в Приют в качестве гостя и, возможно, воспитанника. Вы станете самым старшим, но ведь детям нужно на кого-то равняться. Простите за нескромный вопрос, сколько раз вы были одарены Его Милостью?

Он не сразу понял, что речь идет о язвах.

— Семь раз, — сказал он.

В глазах Сестры блеснула то ли насмешка, то ли радость, не разберешь.

— Приходите сегодня вечером, — повторила Сестра.

— А как же Церемония?

— Церемония?

— В Театре. Та, что была вчера.

— Вы о Таинстве Причастия? Нет, оно бывает лишь раз в неделю, по воскресеньям.

Сестра легко коснулась его руки.

— Мы будем ждать вас, — сказала она, чем-то напомнив Детку.

На Старика Сестра даже не взглянула.

Из дома вынесли тело, накрытое простыней. Вместо носилок — дверь. Следом появился Пастор. Молчалив и угрюм. Он сказал людям расходиться. Панихида состоится через час. В полдень тело предадут земле.

Пастор протянул ему ладонь и, когда он ответил на рукопожатие, почувствовал, как хрустнули кости в огромной лапище Пастора. Очередная проверка. Пастор открыто носил оружие — длинноствольный револьвер, который наверняка обладал поразительной убойной мощью.

Он ничуть не удивился, что Пастор пригласил его на вечернюю проповедь в шесть вечера. Наверняка хочет, чтобы он вступил в ряды Общины, тем более что место освободилось. Вернее, сразу два.

Затем Пастор обратился к Старику, и он решил, что это самый подходящий случай, чтобы свалить. Он хотел исследовать Остров, но прежде всего поговорить с той девочкой, дочерью |||||||||||||||.

Скоро он нашел Оранжерею. Среди стволов деревьев на буйно заросшей сорняками земле, что предназначалась растениям куда более благородным, желтела палатка. Девочка сидела внутри и плела венок из одуванчиков.

— Привет, — сказал он. — Я встречался с твоим папой. Он искал тебя.

— Почему ты не боишься меня, как другие? — спросила девочка.

— Не знаю. А должен?

Девочка пожала плечами.

Он вспомнил про эксперимент и образец под номером один. С кем он сейчас разговаривает?

Девочка протянула ему венок.

— Мне надеть его?

— Ты отдал четырех детей. Иногда я слышу их голоса. Ты должен заслужить прощение.

Девочка срезала несколько одуванчиков и вновь принялась за работу. Только сейчас он увидел, что рядом с палаткой лежит гора венков. Их было очень много. Если точно — семьдесят два.

Он выбросил венок по дороге к Лечебнице.

Она состояла из трех блоков. Все дорожки к ней успели зарасти травой, но ему удалось отыскать хорошо намятую тропку. Окна были целыми, ни одно стекло не разбито. Почти наверняка здесь можно было расположиться куда вольготнее. И все же люди старались селиться от Лечебницы подальше.

Тропа привела его к бетонным ступеням и двустворчатой двери. Он распахнул ее, и в нос ударил запах сырого мяса. Он услышал жужжание мух. На желтых плитках кафеля — глубокие царапины. Идти дальше он не посмел. В Лечебнице определенно обитало что-то, и встречаться с ним было самоубийством.

Он шагал по узким тропинкам, где некогда гуляли больные, держа путь к Лунным Кротам. Кроты жили в шалаше, который сами наверняка и построили — таким он был кособоким. Они пытались пристроить несколько новых «комнат», но крыши безнадежно провисали и были готовы развалиться на части вместе со стенами.

Неподалеку стояла табличка с надписью: «Осторожно, яма!» Рядом несколько еловых веток, которые кое-как прикрывали ловушку с осыпающимися земляными краями.

— Надеетесь, что злоумышленники не умеют читать? — спросил он тощего паренька в полосатой футболке.

– ||||||||||||||| и ||||||||||||||| уже дважды в нее провалились. И я — один раз.

||||||||||||||| и ||||||||||||||| оказались постоянно шмыгающей носами парочкой, которым больше двенадцати и не дашь. На шее каждого «крота» висел ключ.

— Почему вы назвали себя Лунными Кротами?

— Это ||||||||||||||| придумал, — сказал Полосатый. — Он хотел выкопать под шалашом тоннель, где можно прятаться. Но ||||||||||||||| больше нет с нами.

Так вот кого хоронили в его первый день на Острове.

— От кого прятаться? — спросил он.

— Посмотрите вокруг, — сказал Полосатый. — Здесь любого нужно бояться. Кроме нас.

Он помог Кротам установить на дно ловушки кол — так она хоть на что-то сгодится. Но отговорить убрать табличку не смог.