Комната Бога

– Зуб даю, кто-то им слил информацию! – сердито воскликнул пилот Ирпи, вытянув вперед узкий подбородок, словно пародируя рассвирепевшего хорька.

– Ты думай, что говоришь. Слить мог только кто-то из наших… Или у тебя есть кандидаты на крысу? – штурман бросил в пилота грозный взгляд, казалось, способный расколоть саму сталь. Тот ответил виноватым молчанием. – В этом районе пираты все торговые компании запугали, вот они и гонят по опасному участку как угорелые… Пора перебираться в другие системы.

– Да. Конкуренция нынче высока, – поддержал его слова капитан по имени Катар. Коренастый мужчина средних лет, небольшого роста, с черными, пронзительными глазами. – Но нам тут еще нужно забрать свое. Будем атаковать, как запланировали, через пару часов.

– Давайте еще подождем. Они сильно опережают график. На подходе в порт их все равно попросят сбавить обороты. Рискованно высаживаться на такой скорости, – пробасил десантник Кефа, обращаясь к остальным. Из-за могучих плеч его, крест на крест, будто две катаны, торчали рукояти винтовок.

– Я тебя умоляю! Наш старина Ирпи и не такие пируэты выписывал. Верно, Ирпи?! – Катар покосился на пилота, горделиво выпятившего грудь и кивавшего головой. – А чем ближе к порту, тем больше патрульных.

– Патрульных псов нам не нужно! – туповато озираясь, согласился Кефа, будто боялся, что они вот-вот явятся из безлюдной темноты космоса.

– Ладно. Говорить не о чем. Всем боевая готовность! – капитан выключил экран. – Все, как всегда. Повторять не буду! Проверяйте амуницию сами. У нас тут мамаш не имеется, каждый в ответе за свою жизнь. Помолитесь богам или помедитируйте на дорожку… Как кому хочется, – закончил он с саркастической лыбой.

– Я в богов не верю. Лучше бахну для храбрости грамм сто егеря, – тихо произнес штурман, словно случайно озвучил свои мысли.

Капитан вонзился в него испытывающим взглядом, будто лучом сканера.

– Только давай не как в прошлый раз. Хорошо?

– Ой, да я тогда больше пользы принес, чем вы все вместе взятые…

– Если грохот, оповещающий врагов за километр о нашем приближении, и огонь на поражение по призракам, равняется пользе, то я согласна с тобой, – обратилась к нему с улыбкой стройная девушка Алеса, хлопнув по-дружески по плечу.

Штурман игриво подмигнул ей в ответ.

– Давайте уже валите отсюда. Не заставляйте меня нервничать! – наигранно повысил голос Катар.

Алеса Таеми вытянулась стрункой перед зеркалом в своей каюте, вскинув подбородок, выпятив губки, выглядывая черные тонкие брови под длинной чернеющей челкой, и не менее черные, пышные ресницы, окаймлявшие голубой, обольстительный взор. Обтягивающий тонкий костюм, пригодный для выхода в космос, подчеркивал грациозные изгибы ее тела. Два автомата за поясом в вакуумной кобуре, с обоймой зарядов из антиматерии. Маленький наплечный гранатомет последнего поколения, плюющий антивеществом, способным разъесть броневую пластину военного катера. Изящный эфес ионного резака в руке, при активации выстреливающий жгучим лучом, с легкостью раскаленного ножа в масле, пронзавшего практически любой сплав металла. Безупречная красота в сочетании с устрашающей мощью передовых технологий!

Алеса крутилась то влево, то вправо, фехтовала рукоятью выключенного резака с невидимым противником, наслаждаясь наблюдаемой картинкой в отражении. Сегодня она пребывала в отличном настроении. Все мысли роились у светлого будущего, которому непременно суждено сбыться.

Девушка была совсем юна по меркам этого времени. Двадцать пять лет от роду. В семь лет потеряв родителей во время очередной войны с непримиримыми соседями иной расы, – Гвинами, Алеса угодила в путанный, преступный лабиринт, бурным, неуправляемым потоком принесшим ее в эту точку пространства и времени. Темные дела, темные компании, и бесконечные мечтания о лучшей жизни… Как и сейчас, стоя перед зеркалом в каюте штурмового судна, Таеми мыслями оказалась в центре сцены, омываемой ярким светом прожекторов. Она танцует и поет. Каждое движение вымерено, уместно и слажено. Голос ее прекрасен в любой интерпретации, – изображай она безупречного ангела, иль безудержного демона. Она подала сигнал на внутренний модуль в голове. Волосы ее тот час, будто подожженные фитиля, сменили цвет на огненно-рыжий. Ее любимый цвет пламени. Именно в этих окрасах она представала в своих мечтах воображаемому зрителю. В этом цвете она была новой личностью, чистой от всего пережитого, свободной от вечно напиравших и сбивавших с искомого направления обстоятельств… Порой, казалось ей, она могла раскинуть руки и полететь, но металлические переборки треклятой посудины и законы всемирного тяготения вечно ломали тонкие порывы души.