Комната Бога

Эден Вин, – так звали человека, облаченного в синий скафандр, взглянул с надеждой в небо, скрывавшее солнце под непроницаемой, буро-золотистой мглой.

– Ну хоть бы один лучик. – жалостливо пробурчал он, и тут же обреченно вторил в рацию: – Повторяю сигнал бедствия. Нахожусь в системе “Фойда-Ен”, на планете “Рида Двенадцать”. Запрашиваю срочную эвакуацию. Совершил экстренную посадку. Оба реактора вышли из строя. Я перешел в режим энергосбережения. Заряда аккумуляторов хватит на тридцать четыре часа. Запуск солнечных батарей не позволяют погодные условия. Прием.

В очередной раз услышав в ответ безжизненное поскрипывание в эфире, он тягостно выдохнул, направил взор на вершину горы, мутным силуэтом маячившим посреди белесой бури.

– Эсквар! – обратился он к искину своего небольшого, двухместного, разведывательного корабля, оставшегося далеко за спиной, уже час как скрывшегося из виду, растворившегося посреди безжалостной вьюги. – Отправляй мой пеленг каждые десять минут, мало ли что может случиться в этом снежном месиве.

– Принято. Транслирую сигнал, – бодро отозвался искин.

– Как там корабль? Уже превратился в кусок льда?

– Температура на борту десять градусов. Основные батареи работают на минимальной мощности. Резервные пока не задействовал.

– Хорошо. Будем надеяться, что с вершины приемник зацепит фотоны в нужном количестве.

– Так и будет. У тебя все получится.

Ироничная улыбка Эден Вина под заиндевевшим стеклом визора осталась никем не замеченной.

– Мне бы твой оптимизм. У тебя то тела нету, замерзать нечему.

– Мое тело, – корабль. И как только в нем иссякнет последний заряд батареи, – я тоже перестану существовать. Так что мы на равных.

– Да, но батареи твои можно будет зарядить, и ты появишься на свет, как новенький. А вот моя батарейка, если угаснет, то с концами…

– Довольно! Отставить нытье! – нарочито жестко рявкнул искин.

Вин хохотнул на выдохе.

– Эсквар… – он заговорил по-дружески, с душевным теплом. – Я рад, что ты со мной. И если, что, – спасибо. За все, что вместе прошли. Хоть у тебя и нету тела в человеческом восприятии, ты стал мне близким другом.

– Я тоже рад быть с тобой в эту сложную минуту. Но прощаться не будем. Мы обязательно выберемся.

– Было бы хорошо. Не хочется умирать в этом Богом забытом месте.

– Мы и не умрем. К сигналу бедствия на базу я добавил информацию о том, что на планете обнаружены залежи в несколько квинтиллионов тонн воды в твердом агрегатном состоянии. Думаю, это ускорит их действия.

– Ты всегда был лучшего мнения о людях, чем они сами… Координаты планеты то им уже известны. Торопиться смысла нет. Квинтиллионы никуда не убегут. Отдельный корабль посылать за мной, – дорого. Пока там они группу организуют для отправки танкера…

– Нужно верить в человечность. Уверен, для руководства корпорации твоя жизнь важнее экономической составляющей.

– Да-а. Конечно. – скептично протянул Эден. – У тебя вот квантовый процессор, а мыслишь порою как ребенок… Ладно. Буду продвигаться дальше.

– Просто я романтик до глубины души! Удачи. – вновь искин вызвал улыбку на лице человека.

Вин, будто дротик, метнул маячок в покрытый твердой коркой снег, тот заморгал красным факелом. Скомандовал беззвучно, через встроенный в голову коммуникатор, – вскинулась вверх дверца одноместного гравицикла, парящего в полуметре от белоснежного полотна. Эден ловко запрыгнул в кресло, потянул пульт управления вперед. Транспорт с узким лобовым стеклом, перетекавшим в крышу, с шипастым хвостом, – электрическим шокером для защиты от недружелюбной фауны, напоминая облик скорпиона, шустро ринулся к подножию горы.

Ураганный ветер порою с пугающим хлопком обрушивался на летательный аппарат, раскачивая его и сбивая с траектории пути. Видимость была практически нулевая. Вин ориентировался по показаниям приборов, рисовавших объемную картинку рельефа в радиусе ста метров. Он плыл по карте оранжевой точкой над фиолетовой, сетчатой, голографической структуре. Один на всем белом шаре, один во всей планетной системе, на задворках галактики, казалось, один во всем неприветливом, холодеющем космосе.

Подобные экспедиции в неизвестность были для Эдена обычным делом. За многие годы службы в корпорации на роли охотника за полезными ресурсами, коих в умирающей Вселенной становилось все меньше, он стал матерым исследователем с бессознательным чутьем ищейки. Часто изучая карты, он, по необъяснимой для себя причине, выявлял участки с неразведанными небесными телами, в итоге оказывавшимися богатыми на ценные ископаемые.