Комната смерти

— Ясно, — бесстрастно ответила Сакс. — Увы, не пришло в голову.

«Иначе мы бы уже знали его данные. А их у нас нет».

Лорел с непроницаемым видом кивнула.

«Просто любопытно…»

Это раздражало не меньше, чем «если вас не затруднит».

Слегка поморщившись, Сакс повернулась к Мэлу Куперу и вручила ему улики с места убийства Лидии Фостер. Он уставился на скромную добычу с тем же смятением, которое ощущала сама Амелия.

— Это все?

— Боюсь, что да. Неизвестный пять дробь шестнадцать знает свое дело.

Сакс посмотрела на фотографии окровавленного трупа Лидии Фостер, которые только что распечатала, получив их от команды криминалистов из Куинса. Плотно сжав губы, она прикрепила снимки к доске.

— Он ее пытал, — тихо проговорила Лорел, но никакой другой реакции не последовало.

— И забрал все материалы о ее работе с Морено.

— Что она могла знать? — поинтересовалась зампрокурора. — Если с ним в деловой поездке была работавшая по контракту переводчица, вряд ли он брал ее на встречи с преступниками. Она может оказаться хорошей свидетельницей, подтвердив, что Морено не был террористом. То есть могла бы оказаться, — поправилась Лорел.

Сакс в очередной раз разозлилась на эту женщину, которую куда меньше волновала смерть Лидии Фостер, чем потеря свидетеля обвинения против Шрива Мецгера. Потом она вспомнила собственные чувства при виде трупа, в том числе и мысль о том, что опоздала, не успев получить от переводчицы достоверную информацию.

— У меня до этого был с ней короткий разговор, — сказала Амелия. — Я знаю, что она встречалась с людьми из благотворительных организаций из России и Эмиратов и из бразильского консульства. И все.

«Мне так и не представился шанс выяснить что-то еще, — подумала она, злясь на себя. — Будь здесь Райм, он бы наверняка предположил, что преступников может быть двое… Хватит, — сурово сказала себе Сакс. — Займись делом».

— Мэл, — взглянула она на Купера, — посмотрим, удастся ли найти какие-то связи. Нужно выяснить, кто подложил бомбу — Брунс или неизвестный. Ты сумел узнать что-то новое о случившемся в кофейне?

Купер объяснил: улик крайне мало, но кое-что обнаружить все же удалось. Взрывники сообщили, что в качестве бомбы использовалась готовая противопехотная мина, заряженная чешской пластиковой взрывчаткой.

— Такие доступны на рынке оружия, особенно если знаешь, к кому обратиться, — сказал Купер. — В основном их покупают военные, как официальные, так и наемники.

Он обработал скрытые следы, которые Сакс сумела найти в кафе, и отправил их в систему идентификации отпечатков пальцев. Ответ пришел отрицательный.

— Ты дала мне немало хороших образцов из кофейни, — продолжил эксперт, — но следов, которые можно было бы приписать преступнику, практически не нашлось. В них есть, однако, две особенности, и они могли бы означать, что принадлежат нашему бомбисту. Первое: частицы известняка, коралла и крошечные кусочки раковин — иными словами, песок, причем откуда-то из тропиков. Я также нашел органические отходы жизнедеятельности ракообразных.

— Что это? — спросила Лорел.

— Крабовое дерьмо, — ответила Сакс.

— Именно, — подтвердил Купер. — Хотя, если быть точным, оно может принадлежать омарам, ракам, креветкам, крилю и усоногим моллюскам. Существует свыше шестидесяти пяти тысяч видов ракообразных. Но можно точно сказать, что подобное типично для карибских пляжей. И в следах содержатся остатки испарившейся морской воды.

Сакс нахмурилась:

— Значит, это мог быть тот самый, который побывал в «Саут-Коув инн» незадолго до убийства Морено. Песок может оставаться на обуви неделю спустя?

— Мельчайшие песчинки — вполне. Они весьма прилипчивы.

— Что ты еще нашел, Мэл?

— Кое-что, чего никогда прежде не находил на месте преступления, — полуторадикаффеилхиновую кислоту.

— Это что?

— Цинарин, — сказал Купер, читая сведения из компьютерной базы данных химических веществ. — Чаще всего встречается как биологически активный компонент артишоков. Придает им сладкий вкус.

— И наш преступник оставил следы… этого самого?

— Точно сказать не могу, но я нашел немного на пороге кофейни, на дверной ручке и на осколке бомбы.

Сакс кивнула. Артишоки. Странно, но так уж оно бывает, когда работаешь на месте преступления. Множество кусочков одной головоломки.

— Больше ничего.

— В «Ява Хат» — это все?

— Угу.

— То есть мы до сих пор не знаем, кто заложил бомбу.

Затем они с Купером переключились на место убийства Лидии Фостер.

— Прежде всего, — сказал эксперт, кивая на фотографии трупа, — раны от ножа. Они выглядят необычно узкими. Но ни в какой базе данных ничего не выяснишь.

Соединенные Штаты, родина Национальной стрелковой ассоциации, являлись огнестрельной столицей мира. Смерть от ножа была обычным делом в Великобритании и других странах со строгими законами об оружии, но в Америке, с ее изобилием огнестрела, ножи относительно редко становились орудием убийства. Соответственно, никакие органы правопорядка не вели компьютерных баз ножевых ранений, по крайней мере тех, о которых было известно Сакс и Райму.