Комната снов. Автобиография Дэвида Линча

Если появляется персонаж, и ты оказываешься единственным писателем поблизости, то он непременно представится, и между вами завяжется знакомство. Затем персонаж начинает говорить, и ты погружаешься в него, а на самой глубине обнаруживаешь нечто удивительное, потому что в каждом есть и добро, и зло. В глубине каждого человека плавает нечто скрытое, и мне сдается, что немногие имеют представление о своих темных сторонах. Люди обманывают себя, им кажется, что они нормальны, в то время, как с другими что-то не так. Но у всех есть желания. Как говорит Махариши, в человеческую натуру встроено желание всегда хотеть больше, и это желание ведет нас к себе. В конце концов, каждый находит свой путь.

Важный отрывок сценария к «Синему бархату» мне приснился, но я помнил этот сон лишь некоторое время после пробуждения. Я от него проснулся. Итак, представьте, как я по какой-то причине иду в «Юниверсал Студиос» на следующий день после того самого сна, который я при этом не помню. Я шел туда на встречу с человеком. Я зашел в приемную и увидел того самого человека, он стоял позади своего секретаря. В приемной около стола был то ли диван, то ли кресло, и поскольку человек был явно не готов к нашей встрече, я сел и принялся ждать. Сидя в том кресле, я вспомнил сон и попросил у секретаря бумагу и карандаш. Я записал два образа из сна: полицейская рация и пистолет. Этого было достаточно. Я всегда говорил, что не придаю такого значения ночным снам, для меня гораздо важнее те, что я вижу днем. Я люблю логику сновидений. Случиться может все, что угодно, и все, что угодно, будет иметь смысл.

Мы с Ричардом Ротом пошли и предложили идею «Синего бархата» его другу, который работал в «Уорнер Бразерс». Я рассказывал тому парню об ухе, найденном в поле и еще о паре моментов из истории, а он повернулся к Ричарду и сказал: «Он сам все это выдумывает?» Я продолжил стоять на своем и предложил ему вторую версию сценария. Она ему не понравилась. Он сказал, что это ужасно.

У меня был юрист, который сказал, что моя идея, предложенная тому парню с «Уорнер Бразерс» пошла в оборот, и если я хотел ее назад, то надо было что-нибудь делать. Я не знаю, что произошло – это кошмар. Я отправился в Мексику и работал над «Дюной», но меня не покидала мысль, что у меня есть сценарии к «Синему бархату» и «Ронни-ракете» и они принадлежат мне. Когда пыль после выхода «Дюны» рассеялась, я принялся разбираться вместе с Дино и Риком Ниситой, и каким-то образом выяснилось, что права на «Синий бархат» оказались у «Уорнер Бразерс». Я почти что умер. Но тут Дино взял телефон и позвонил главе студии – а дальше история о том, как Люси Фишер бежала по коридору, умоляя его не продавать сценарий, а Дино все равно его выкупил. Полагаю, вы могли решить, что он отдал его мне, потому что именно он создал для меня условия, чтобы снять этот фильм, но на самом деле Дино поступил так. До какого-то момента Ричард Рот руководил процессом, но в итоге он подумал, что лучшим решением будет отдать бразды правления Дино. Но тем не менее, в титрах она значится как исполнительный продюсер фильма, и он внес свой вклад. Именно Ричард придумал название «Слоу Клаб» для заведения, где выступает Дороти Вэлленс.

Фред Карузо был продюсером «Синего бархата», и я испытывал к нему глубокую симпатию, благослови его Бог. Есть люди, разговоры с которыми придают тебе чувство уверенности и безопасности, и Фред как раз из таких. Он очень спокойный, настоящий итальянец. Он всегда мог меня успокоить. Фред часто говорил: «Я не понимаю, что ты делаешь», но он был очень хорошим продюсером.

Мы отправились в Уилмингтон. Дино снимал тринадцать фильмов на студии, и наш был одним из последних, но тем не менее, мы отлично провели время. Наш фильм был самым низкобюджетным на площадке, но при этом он напоминал выход из ада в рай, потому что я ощутил ничем не сковываемую свободу. Я был не против, когда урезали бюджет, потому что это позволило мне работать вне обстоятельств. В те дни было не так много правил, и сейчас следить за бюджетом становится все сложнее. Либо тебя вынуждают сдаваться, либо тебе сносит крышу.

Мы все стали очень близки. Мы всегда собирались в одном месте, обедали вместе, виделись каждый день, и каждый был в нашей команде достаточно долго, чего больше никогда не случалось. Сейчас люди быстро приходят и быстро уходят, и вы даже не ужинаете вместе. Не знаю, что изменилось. Я находился под огромным давлением. Громадным. И это меня просто убивало, а я даже сказать ничего не мог. Необходимо было ускорять съемочный процесс. «Синий бархат» стартовал в мае, и работа над ним шла до Дня благодарения, но вскоре дни таких долгих съемок закончились.