Конь бѣлый

Вошли в кабинет, Колчак встретил подчеркнуто дружелюбно — шагнул навстречу из-за стола, протянул руку: «Рад, очень рад… Вы беретесь вскрыть эту ужасную историю?» — «С оценкой согласен. История преступлений свидетельствует: раскрытию поддаются любые, самые изощренные — все дело в опыте и целеустремленном желании довести дело до конца». — «У вас есть этот опыт?» — «Десять лет я был судебным следователем в Мокшанах, это Пензенская губерния. Трудные места, мужички не словоохотливы, когда режут или жгут». — «Вы сказали — целеустремленное желание…» — «19 января 18-го года я подал прошение в Пензенский суд: болен, далее служить не могу — сотрудничать с большевиками. И отправился пешком. От Пензы до Омска». — «Это невероятно». — «Я просто ответил на ваш вопрос». — «Вы окончили…» — «Харьковский университет, по юридическому. Должен вам сказать, что уголовное расследование — мое призвание. Я настойчиво обращаю ваше внимание, ваше высокопревосходительство, на свои достоинства только потому, что рекомендуюсь и желал бы заслужить ваше доверие». — «Хорошо. Прошу садиться». — Колчак подал пример. «Теперь — о методе расследования… — Соколов потрогал веко над стеклянным глазом. — Я полагаю, что этот мой недостаток не смутил вас? Я обязан спросить». — «Нет. Продолжайте». — «Итак — метод. Я полагаю, что он должен быть создан заново. Преступление, совершенное большевиками, не укладывается в обычные представления. Работали дилетанты. С совершенно невероятным, бездонным запасом ненависти и убежденности в своей правоте. Самое главное: сокрытие следов произведено ими эксцессно, то есть вне учета подобной мировой практики, и это означает, что работать по принципу аналогии, почерка и тому подобного мы не сможем. Постижение психологии убийц — вот в чем ключ. Я гарантирую расследование всех обстоятельств данного дела, установление преступников, обширную доказательственную часть. Я гарантирую: если преступники предстанут перед судом — их вина будет доказана. Вы сможете проследить, ваше высокопревосходительство: то, что поначалу будет казаться нам всем явным, по мере углубления расследования станет превращаться в тайну. Вскрыть эту тайну можно только путем закона, это самое важное качество в нашем деле». — «Вы… найдете тела?» — «Ручаться трудно. Сделаю все, что смогу». — «Срок?» — «Не менее полугода, и надобно спешить, пока не затоптали все следы».

Колчак встал, сделал несколько шагов по кабинету, остановился перед этажеркой, на которой стояли фотографии. Одна из них была групповая — Царской семьи.

— Средства… — сказал задумчиво. — Министр юстиции — социалист, странно, но они и вообще преобладают. Требовать денег на монархические программы я не могу. Вы будете располагать моими деньгами — всеми. — Взял со стола листок с машинописным текстом, протянул: — Это повеление о расследовании. Все законные требования ваши подлежат неукоснительному исполнению всеми без исключения властями на подотчетной нам территории. Полковник Дебольцов прикомандировывается к вам и будет помогать. Вы знакомы?

— Мы нашли общий язык… — едва заметно усмехнулся Соколов. — Благодарю, ваше высокопревосходительство, храни вас Господь.

— Да сохранит он всех нас. Честь имею.

* * *

В Екатеринбург поехали в мае, как только начал сходить снег. Дебольцов искал с помощью местного уголовного розыска и контрразведки дополнительных свидетелей, Соколов сразу отправился по маршруту «фиата» пешком, считал, что медленное и вдумчивое изучение пути автомобиля, перевезшего трупы, если и не откроет полную истину, то уж, во всяком случае, даст исходную точку: как спрятали тела убиенных и где.

День выдался солнечный, Соколов шагал не ходко, чтобы не устать. Он впервые оказался в горнорудной столице Урала, и его поразила невероятная претенциозность этого уездного города — покушение на богатство и внешний блеск наряду с плохо спрятанными признаками самой отъявленной нищеты и убожества духа. Шел по улицам — прямым, просторным, хорошо спланированным, через плотину, от которой открывался удивительно красивый вид — с особняками, церквами, озерной гладью, но настойчивая, злая мысль сверлила мозг: убийцы. Они везде. Они повсюду. Город наполнен ими. Они только притаились, спрятались, дабы не быть обнаруженными и не отвечать перед законом.