Конек Чайковской

Мы с Андреем Илиопуло решили в те дни, что надо передавать этот дворец на баланс Москвы – мы сами просто не потянем содержание такого огромного и сложного сооружения. А мэрия и правительство столицы, заинтересованные в социальном развитии всего этого района, будут вкладывать в него необходимые средства…

Вообще надо сказать, что попытки создать свою школу фигурного катания, построить ледовый дворец в черте города, многими предпринимались и раньше. Почему они не удались? Москва совершенно не заинтересована в том, чтобы где-то на ее территории возник частный центр, который бы назывался спортивным и носил чье-то громкое имя, но где преимущественно красовались бы сдаваемые в аренду коммерческие площади, с которых получал бы прибыль их владелец, а столичное правительство оставалось не у дел.

Построить свой ледовый дворец и создать на его базе собственную школу не удалось нескольким олимпийским чемпионам.

Но нам в этом смысле было просто: в «Янтаре» никакой чисто коммерческой деятельности не присутствует. Был, правда, медицинский центр, в котором могли не только спортсмены, но и обычные граждане обслуживаться – да и тот закрылся.

У меня изначальная задача стояла такая, с чем я и пришла к Юрию Михайловичу Лужкову: «Поддержите отечественное фигурное катание. Надо традиции сохранить. Мы теряем школу. И, если мы сейчас не построим базу, всё то, что мы накопили за десятилетия и что я пыталась не дать разрушить – все это легко уйдет в никуда».

Для меня было совсем не так важно, чтобы школа в этом дворце носила мое имя. Это не самое главное. Мне гораздо важнее получить хорошо построенную базу для фигуристов, и не только для них.

Когда я все это буквально на пальцах объяснила, мне сразу поверили.

Потому что до меня людям, принимающим решения, рассказывали красивые сказки про то, как ребеночек придет заниматься, а его мама в это время поплавает или поиграет в сквош, а потом ее расчешут, сделают маникюр, и она, восстановив силы и потратив деньги, заберет ребеночка. Вот такого рода проектам не давали хода.

Я же сказок не рассказывала.

Надо ясно понимать, что тогда больших школ фигурного катания в Москве практически не осталось. За исключением школы ЦСКА.

Все плохое, как правило, люди стараются побыстрее забыть. И сейчас уже сложно кому-то представить, что 20–25 лет назад из Москвы и Санкт-Петербурга просто все уехали. Кто со своими балетами, кто со своими учениками, кто просто замуж или на заработки. И всё. В двух столицах в фигурном катании образовалась пустыня.

Почти никого не осталось в двух мегаполисах, кто бы всерьез занимался не то что развитием, – хотя бы сохранением нашего вида спорта, привлечением в него детей.

Создание школы «Конек Чайковской» переломило отношение московских властей не только к обучению фигурному катанию, но и к развитию детского спорта в Москве вообще.

Мы стали локомотивом. В «Янтаре» потрясающий зал хореографии. Когда сюда пришел Николай Цискаридзе, ныне ректор балетной Академии имени Вагановой, он сказал, что подобного зала нет ни в Большом театре, нигде в России.

И этот зал, и все другие я просила сделать по самым высоким мировым стандартам.

И правильно, что настояла. Зал получился с настоящим наборным паркетом. С великолепной акустикой.

Здесь очень здорово все рассчитано – можно даже сказать, не по-русски рассчитано, хотя проектировщики и строители наши. Обычно так не бывает. Обычно где-то что-то проваливается, и даже когда выключают отопление, все равно возникает конденсат или наледь – но здесь ничего этого нет. Удивительное дело.

Потрясающе хорошо оснащены залы. Илиопуло дал указание закупить шведские станки для общефизической подготовки и какой-то самый лучший и современный станок для заточки коньков. Почему нет другого такого дворца в России ни по оснащенности, ни по конструктивным особенностям? Да потому, что всё делали как будто для себя!

Сегодня «Янтарь» находится на балансе Москомимущества. Я провожу здесь соревнования имени Чайковской два раза в год. Мы относимся сейчас к известной, очень мощной школе «Самбо-70».

Но вообще здесь состязаний проводится немного. Объяснение простое: главное назначение дворца – учить детей, а в дни соревнований спортсменов надо снимать со всех тренировок.

Около трехсот детей в моей школе и еще более двухсот – в платной школе фигурного катания. Получается, всего катается около полутысячи человек.

И уже на этом льду выросли и стали чемпионами Всемирной универсиады Кристина Горшкова и Виталий Бутиков. Кстати, Виталий, закончив выступления, остался в нашей школе и сам начал работать в детских группах.

А ведь еще есть взрослые группы фигурного катания. Сейчас они удивительно популярны. Родители приходят толпами.

Раз в год мы проводим Рождественские катания. Собираем всех желающих из Строгино, все мои тренеры выходят на лед, и я тоже.