Конец эпохи Путина. Записки политолога

3. Радиовещание (речь шла о Би-би-си).

4. Социальное страхование (социальную страховку получал каждый член общества, «entire nation»).

5. Гражданская авиация (сюда входили и гражданские аэродромы со всеми сооружениями и сопутствующими службами).

6. Телекоммуникации.

7. Горнорудная и сталелитейная промышленность.

8. Здравоохранение.

9. Атомная энергетика (под этим скрывалось стремление правительства контролировать все в области «атома», начиная с информации и заканчивая лицензированием и патентами).

10. Предприятия легкой промышленности не подлежали национализации, однако была сделана оговорка, что они остаются в частном владении до тех пор, пока их деятельность признается «эффективной», эффективность же определялась комиссиями, куда входили представители профсоюзов, менеджмента и правительства, рекомендации по исправлению ситуации отправлялись в Министерство торговли.

11. Электроэнергия.

12. Газ.

13. Транспорт. Сюда входили железные и автомобильные дороги, каналы, доки и портовые сооружения. В последнем случае не национализировались суда. Железнодорожные компании в ответ развернули газетную кампанию, призванную дискредитировать национализацию, провозгласив даже fight to finish, то есть «борьбу до конца», но государством эта антиправительственная пропаганда была тут же задушена на корню.

14. Нефтедобывающая промышленность. Поскольку нефть тогда не была тем, чем она является сегодня, то приоритетность национализации этой отрасли была признана второстепенной, и к этому вопросу было решено вернуться в 1950 году.

15. Сельское хозяйство. Фермы не обобществлялись и не национализировались, однако правительство уделило «деревенщикам» самое пристальное внимание. На пять лет было продлено положение, существовавшее в войну. Министерство сельского хозяйства по-прежнему определяло, что именно и в каких объемах должен производить фермер (во время войны многие животноводческие хозяйства были переведены на производство зерна), на четыре года вперед были установлены фиксированные закупочные цены на мясо-молочную продукцию. Образованные правительством комиссии определяли «эффективность» ферм на местах, фермы, признанные «неэффективными», «ставились на контроль», и им давался срок на «устранение недостатков», если это не помогало, то нерадивые лишались права на собственность. Было заявлено, что в долгосрочном плане целью является национализация земли.

Как меланхолично писал по горячим следам Роберт Эрганг — «The Nationalization Plan was definitely socialistic», да Англия этого и не скрывала, она лишь из пропагандистских соображений декларировала, что этот социализм, социализм по-английски, «is not Moscow-inspired», то есть что он «не инспирирован Москвой»».

Левые как защитники капитала

Состояние России, пережившей путинизм (если переживет, конечно), будет куда более плачевно, чем положение послевоенной Британии, потому антикризисный план будет еще жестче. Но способны ли будут либералы, выражающие интересы капитала, наступить на горло собственной песне? Для этого им придется не просто вылезти из своей классовой шкуры, а совершенно переродиться, осуществить отделение власти от собственности, как это сделали в 1945 г. лейбористы под руководством Клемента Эттли, победив на выборах консерваторов, возглавляемых Черчиллем. Я не буду полностью исключать возможность такого перерождения либералов, но положа руку на сердце вынужден признать, что эта вероятность исчезающе мала.

Стоит отметить, что либеральный лагерь отнюдь не монолитен, политический либерализм — слишком широкое понятие. Есть такое течение, как экономический либерализм, иначе называемый рыночным фундаментализмом. Фундаменталисты выступают за «чистый» рынок, лишенный какого-либо контроля со стороны общества, роль государства у них сводится к защите прав частной собственности и охране порядка, его социальная функция сведена к минимуму, реальная власть принадлежит капиталу. Когда критики называют путинский режим либеральным, они не во всем грешат против истины, в экономике путиноиды черпают вдохновение в рыночном фундаментализме, хоть в остальном они — чистые фашисты.

Гипертрофированная роль государства на первый взгляд идет вразрез с постулатами экономического либерализма, но специфика РФ заключается в том, что оно превращено правящим классом, то есть мафией, в свою собственность, в суперкорпорацию, выполняющую уже совершенно негосударственные функции. Если нормальное государство есть форма организации общества и инструмент защиты интересов населения, то при путинизме государство мутировало в средство обогащения кучки своих бенефициаров и в инструмент сохранения их господства. Если смотреть с этих позиций, в вопросе о роли государства у путинистов нет принципиальных противоречий с рыночным фундаментализмом, проповедующим, что любой способ обогащения является допустимым, если он эффективен.