Конец Европы. Вместе с Россией на пути к многополярности

Не смотря на засилье либерального эксперимента, охватившего большую часть Европы и превратившего её в человеческую помойку, сквозь зловонье бесполой биомассы и прав человека всё ещё проступают островки индоевропейской цивилизации, остатки народов, культур и даже этносов. В процессе становления Европы каждый последующий этап исторического развития отменял предыдущие этапы лишь номинально. Это только умозрительно этносы перестали существовать, когда слились в народы, народы растворились в империях, а империи распались на национальные государства, безвозвратно превратив народы Европы в атомарных граждан-буржуа, чтобы окончательно слить и перемешать их в котле гражданского общества. На самом же деле эта теоретическая позитивистская схема существует лишь до тех пор, пока в неё продолжают верить. Но стоит взглянуть на пространство Европы иначе, и мы увидим, что всё, что составляло её суть — на своём месте, — только слегка присыпано помоями Постмодерна. А в сфере идей — затравлено, демонизировано, представлено в меньших масштабах и имеет меньшее, чем когда-то, влияние на умы. Это означает, что Европа, пережившая чудовищный эксперимент Модерна и чуть не погибшая под катком, казалось столь «неотвратимой» глобализации, всё ещё может быть восстановлена. И это не движение назад, как утверждают одержимые глобалисты, а синхроническое разрастание во все стороны одновременно всех ценностных основ Европы как индоевропейской цивилизации за счёт вытеснения всего чуждого, бездушного, мёртвого и разлагающего. Для наглядности всё же воспользуемся схемой, определяющей этапы этого восстановления. То есть мысленно представим себе последовательное восстановление того, что было разрушено, демонтировано, а отчасти и уничтожено экспериментом Модерна за последние четыре столетия европейской истории.

Плавильный котёл гражданского общества не окончательно растворил национальные государства, которые всё ещё остаются последним, пусть искусственным, политическим, но оплотом хоть какой-то коллективной идентичности жителей Европы, в которой сохраняются и все остальные, органические черты европейских народов, понятых в этносоциологическом смысле, как лаос. Не математическая сумма случайных людей без свойств, не случайное множество «людей», по недоразумению или, скорее, по привычке всё ещё называемых народами, не people, а именно лаос — органическая общность, объединённая историей, Традицией, культурой, общностью корней, подразумевающей присутствие никуда не девающегося этнического начала, памяти крови, в конце концов. А это значит, что не только национальные государства, но и сами народы Европы, казалось бы безвозвратно похороненные под обломками империй, раздробленные на атомарных индивидуумов — но лишь умозрительно — могут быть восстановлены и реабилитированы. А с ними и сами империи, понимаемые как большие пространства народов, а вслед за ними и само большое пространство Европы-цивилизации.

Всё это в рамках синхронического подхода не утрачено безвозвратно, но соприсутствует, таится, спит, но живёт, а значит, может проснуться, вернуться в силах, воспрять от гнёта чудовищных экспериментов Модерна, насилия материализма, химер прогресса, отчуждённости, узости и примитивности позитивизма. Дух Европы всё ещё способен заявить о себе, возродиться, восстать, а значит, надежда всё ещё есть. Стоит лишь освободиться от морока примитивного модернистского взгляда на вещи, на народы, на ход истории.

Европа народов: контуры альтернативы