Конец фильма

Холодные пальцы выпустили шею. Наверняка синяки останутся.

Шитанн недовольно оглянулся, слегка прижав уши к голове. Перед ним стоял темнокожий землянин, приземистый, но широкоплечий, крепкий с виду. Сошел бы за кетреййи из Хотов, но угольно-черные жесткие колечки волос стрижены коротко, и губы непривычно оттопырены. В носу пирсинг, руки в густой вязи татуировок, на поясе шокер, за спиной бластер. И выражение лица… не то чтобы агрессивное, напротив, демонстративно доброжелательное, характерное для охранника при исполнении, он по себе знал. Но из охранников плохие актеры. Он сразу понял, что землянин хочет отнять бабу. И понял, что придется уступить. Земляне пришли на рудник просить у Ортленны Лис убежища, но глупо недооценивать их статус. Именно они сейчас – хозяева Нлакиса. Независимо фыркнув, шитанн обошел землянина, на котором повисла женщина, и зашагал прочь, раздраженно похлопывая по бедру дыхательной маской.

Эст Унтли всхлипывала, вцепившись в рукав Нгири Хобонды. Никогда еще она не была так рада начальнику охраны.

– Ну? – спросил он, и его неприветливый голос показался ей чудесной музыкой. – Чего приперлась с рудника? Там же ваши друзья-мересанцы.

– Они… они… – женщина разревелась.

Рукав стал намокать от слез, и Нгири выдрал его из цепких пальчиков.

– А ну прекрати немедленно! Развела тут сырость. Иди умойся. Отведу тебя к господину Зальцштадтеру, пусть он сам с тобой разбирается.

Захар сидел в кабинете у Ортленны. Он связался с эскадрой, обрисовал ситуацию, попросил помощи. Оставалось только ждать. Перед ним стоял бокал реттихи, и Ортленна о чем-то говорила. Он слышал мелодичные звуки, но не вслушивался в смысл, думая о насущном. С «Ийона Тихого» сообщили, что мересанский линкор уничтожен. Значит, отряд, высадившийся на Нлакис и захвативший рудник, отрезан от своих. На что они надеются? В настоящем бою без поддержки линкора им не удержать позиций.

– Захар!

Он слегка вздрогнул. Черт, как невежливо получилось.

– Захар, вы меня не слушаете, – с упреком произнесла Ортленна.

– Извините, задумался, – покаялся он.

Она покачала головой.

– Верно, вам есть о чем подумать. Только о нужном ли? Да, здесь и сейчас вы проиграли, но жизнь не кончилась. Вы можете устроиться у нас. Руководителю вашего уровня найдется дело.

Захар поднял на нее взгляд, одновременно благодарный и снисходительный.

– Спасибо, Ортленна. И за это предложение, и вообще… Но я думал не о том, что все пропало. Ничего не пропало. Наш десант выбьет мересанцев, и мы, выразив вам признательность за бескорыстное гостеприимство, вернемся к себе.

– Вы так уверены в этом, – шитанн коротко вздохнула. За четыре года ее уверенность и ее надежды разбивались не раз. – А если десант потерпит неудачу?

– Ну что вы, Ортленна! – Захар ободряюще улыбнулся. – На орбите четыре крейсера. Если вдруг мересанцам повезет, и они отразят первый штурм, командир эскадры просто пришлет больше солдат. Победа – вопрос времени, поверьте мне.

– Я боюсь, что мересанцы устроят вам какой-нибудь неприятный сюрприз, – Ортленна тревожно шевельнула ушком. – Не может быть, чтобы у них не оказалось сюрпризов. На что-то же они рассчитывают?

Она беспокоилась. Беспокоилась за него! Захару захотелось ее утешить.

– Есть беспроигрышное средство от всех сюрпризов, – шепотом, словно по секрету, проговорил он. – Ядерная бомба. Правда, мне не хотелось бы давать добро на ее применение. Раскатать мересанцев по поверхности тонким слоем пепла, конечно, заманчиво, но сохранить рудник важнее. Этот вариант – на самый крайний случай.

– На любой случай у вас имеются варианты, – пробормотала она. – Как же я вам завидую!

– Не волнуйтесь, Ортленна, – он взял ее ладонь обеими руками. – Мы и вас в обиду не дадим. Все будет хорошо. Ну подумаешь, небольшое затруднение…

В дверь постучали, и Захар поспешно убрал руки.

– Господин Зальцштадтер, – Нгири Хобонда втолкнул в кабинет робеющую женщину. – Вот. Пришла с рудника. Что прикажете?

Захар удивленно посмотрел на горничную. Не ожидал. Гъдеане должны быть до смерти счастливы, что земляне покинули рудник, захваченный верными союзниками Гъде, и надеяться больше никогда не увидеть своих угнетателей.

– Дура, иди обратно.

Эст Унтли залилась слезами.

– Господин директор, ну пожалуйста, позвольте мне остаться у вас!

Он закатил глаза. И чего пристала, как репей? Неужели девка боится, что ее обвинят в сотрудничестве с земной администрацией? Это главного инженера могут обвинить, а ее дело маленькое – варить кофе да сок подавать.

Ортленна разглядывала гъдеанку с любопытством. Брови вразлет, что не редкость для этой расы, большие темные глаза, чуть раскосые; длинные густые каштановые волосы расплелись наполовину – где-то ленты потеряла. Низкий круглый вырез кофточки, открывающий ложбинку меж грудей; на шее следы чужих пальцев – кто-то из шитанн явно примеривался. Ворох юбок, одна поверх другой, нижние достигают щиколоток – и как ходить не мешают? Женщина была бы красивой, если бы не заплаканное лицо с дорожками слез.

– Это и есть ваша любовница, Захар? – поинтересовалась Ортленна.