Конец фильма

Мощная волна ультразвука ударила по ушам и, казалось, по самому мозгу. Ройен пошатнулся, теряя ориентацию в пространстве, а землянин, не прекращая генерировать ультразвук, шагнул вперед и безошибочно ткнул его шокером в единственное незащищенное место – в щеку, между очками и дыхательной маской. Свет вспыхнул перед глазами и померк.

Вообще-то Элла была приписана к группе Бадмы. Но Бадма сказал ей так: вы, госпожа Ионеску, для нас – обуза. Нянчиться с вами некому. Отстанете – выкручивайтесь сами. Естественно, она отстала. Как тут не отстать, когда эти десантники бегают в своей броне, в которой ей и повернуться неудобно, чуть ли не со сверхзвуковой скоростью? Группа помчалась на какую-то позицию, и гнаться за ней было бессмысленно со всех точек зрения. Во-первых, все равно не догнать, а во-вторых, там, куда они унеслись, будет сражение, в котором Элле лучше не болтаться под ногами.

Она остановилась у шаттла, разглядывая красноватый мерзлый грунт, невысокий хребет, на склонах которого что-то сверкало в зеленых лучах солнца, прозрачное небо с изумрудными облаками причудливых форм. Нлакис был холоден и красив. Присутствие людей нарушало эту красоту: колеи вездеходов рвали природные узоры на каменистой почве, карьер с экскаваторами и погрузчиками казался раной в теле планеты, жилой купол выглядел чужеродным нарывом. Она отвернулась от постылого индустриального пейзажа и наслаждалась нетронутой красотой. Даже в сердце сухого аналитика живет мечта о прекрасном. Может быть, и стоило спуститься сюда, на поверхность Нлакиса, чтобы почувствовать красоту этого мира.

Но имелось в нем и нечто гораздо худшее, чем искажающие гармонию разработки. Слияние со Вселенной было вмиг разрушено, когда из-за угла выметнулась толпа мересанцев в шлемах и бронекостюмах. Элла вздрогнула и оглушительно завизжала – так, как не визжала еще никогда в жизни, даже при виде шнурогрызок. Рука инстинктивно схватилась за рукоять шокера, и она выпустила разряд мересанцу в лицо. Тот упал, но подбегали новые, стреляя в нее на ходу. Элла чуть не поседела. Она ткнула шокером еще одного врага, и тут в нее попали – пуля ударила в нагрудную пластину брони, чуть левее центра, выбив весь воздух из легких, и ее, закрутив, отбросило в сторону.

Все это заняло не больше двух минут. Как раз столько, сколько понадобилось резервной группе Аддарекха, чтобы блокировать вход в челнок и окружить мересанцев. Началось истребление.

– Мы сдаемся! – заорал старший после Ройена, поняв, что шансов у них нет. Мересанцы опустили оружие.

– Сто червей могильных! – хрипло выругался шитанн.

Он был одет легко, не по погоде, без брони и без шапки. Глаза красные-красные, и оскал, как у зверя. Поспешное предложение о сдаче застало его разрывающим мересанского солдата на две половинки голыми руками, и он обстоятельно закончил процесс, прежде чем вступить в диалог.

– На кой горький корень вы нам нужны? – сказал он, как выплюнул. – У вас и кровь-то нелюдская, – и шагнул к следующему мересанцу, тот в ужасе попятился.

Земляне захмыкали.

– Командир, пленные не помешают, – подал идею Стефан. – Можно взять за них деньги с мересанского координатора, можно оставить тут работать вместо тех, кого они убили. Да в любом случае, будет кому гальюн мыть.

Кровосос, командующий отрядом землян? Эта несообразность напугала мересанцев еще больше, чем разорванный труп в замерзающей синей луже.

Шитанн отшвырнул парня, которого успел подтянуть к себе за плечо, не стал калечить. Молодой мересанец обделался, но, похоже, остался цел.

– Как знаете, – проскрипел Аддарекх. – Разоружьте этих бесполезных уродов, пока я никого больше не прибил.

Отвернувшись и сдвинув дыхательную маску, он достал из кармана куртки полиэтиленовый пакетик, разодрал зубами, оперся плечом о стойку шаттла, жадно глотая красную жидкость. Ему не мешали: пока священное безумие не отошло, к вампиру лучше вообще не подходить, может не сдержаться и вскрыть артерию, как тот пакетик. Пусть утолит острую жажду, придет в себя хоть в первом приближении.

Элла судорожно вздохнула, ощупывая грудь. Нанотрубчатая пластина промялась, свинец пули размазался по ней неровной кляксой с синеватым отливом. Она закашлялась и зашипела от боли. Хотела поправить маску и поняла, что ей мешает шокер, намертво зажатый рукояткой в ладони.

Над ней склонился вампир, подал руку. Выглядел он страшно, но уж всяко не страшнее нежданно выскочивших из-за угла мересанцев. Элла поднялась, пытаясь отряхнуть пыль. Аддарекх усмехнулся – в открытую, не пряча клыки.

– Фигня! Поздравляю с первым боем. Оружие не потеряла и не обоссалась, молодчина. А пыль… черви с ней!

Элла покраснела. Слава Богу, она посетила туалет перед самый высадкой и с тех пор не пила. А то бесцеремонный вампир совсем по-иному комментировал бы ее состояние. Впрочем, слова Аддарекха ее подбодрили.

– На твоем счету двое, – подмигнул он. – Один насмерть, второй, может, выживет. Неплохой результат для новичка. Не подумываешь в десантники переквалифицироваться?

Ее передернуло.

– Нет!