Конец моды. Одежда и костюм в эпоху глобализации

Улицы – место обитания коллектива. Коллектив – вечно встревоженный, находящий в постоянном беспокойстве субъект, который – в пространстве между фасадами домов – переживает некий опыт, учится, понимает и изобретает не меньше, чем отдельные люди, когда уединяются в своих четырех стенах62.

В конце XX – начале XXI века модель этого пространства претерпела существенные изменения. Из-за глобализации пошатнулась устойчивая иерархия центра и периферии, исчезла четкая граница между городами и территориями, не подвергшимися урбанизации, мобильность населения резко возросла, а средства коммуникации превратились в узлы социальной жизни. Современные ландшафты, если следовать модели «глобальных культурных потоков», предложенной антропологом и социологом Арджуном Аппадураи, приняли форму потоков знаков, образов, тел. Мода – одно из наиболее интересных проявлений этой глобальной культурной текучести. Ее «ландшафты» состоят из объектов и знаков, тел и образов, мифов и нарративов: эти элементы воспроизводятся и передаются, как и любые единицы цифровой информации, непрерывно циркулируя по всему миру.

В книге «„Современность“ на просторе» (Modernity at Large) Аппадураи излагает свое видение современного мира как «скопления многоуровневых взаимодействий», которые оказались «иного порядка и силы» по сравнению с тем, что наблюдалось в прежние времена63. Он пишет, что «мир, в котором мы сегодня живем, отличается тем, что воображение в нем играет новую роль в социальной жизни»64. Если мы попытаемся определить понятие воображения, то столкнемся с разными его значениями, в том числе с «прежним представлением об образах, особенно механически воспроизведенных образах (как их понимали представители Франкфуртской школы)»65. Сюда бы я добавила тиражирование произведения искусства и знаков в философской трактовке Вальтера Беньямина. Кроме того, есть еще концепция «воображаемого сообщества» Бенедикта Андерсона, согласно которой любая идея сообщества предполагает работу воображения, то есть идеологическую связь, с точки зрения которой это сообщество предстает как группа имеющих друг к другу отношение людей66. Наконец, существует «сформировавшаяся во Франции идея воображаемого (imaginaire) как сконструированного пространства коллективных ожиданий, которые не более и не менее реальны, чем представления Эмиля Дюркгейма, рассматриваемые теперь сквозь многослойную призму новых медиа»67.

Опираясь на эти теоретические посылки, Аппадураи предлагает свою концепцию воображения как активной творческой силы и социального факта, который может играть ключевую роль в глобальных культурных взаимодействиях нашего времени. В рамках этих взаимодействий Аппадураи усматривает постоянный конфликт между гомогенизацией и гетерогенизацией68. Иными словами, глобализация, какой мы ее знаем, охватывает множество противоречащих друг другу тенденций, как и в самой паре «глобальное/локальное». Динамика этой пары, лежащая в основе некоторых культурных практик, таких как интернет-коммуникация, гастрономия и мода, показывает, чем обусловлена сложность сегодняшней обстановки.

Если говорить об интернет-коммуникации, на примере социальных сетей мы видим, что в центре понятия глобальной деревни, о котором говорил Маршалл Маклюэн, находятся – сочетаясь и вступая в противоречие друг с другом – и «глобальная» перспектива сети незнакомых друзей, живущих в разных точках мира, и «деревня» как измерение коммуникации, подразумевающее отношения знакомства, дружелюбия, «новой общинности»69. Если говорить о гастрономии, здесь сосуществуют такие эпитеты, как «этнический», «экзотический», «национальный», что способствует гомогенизации и распространению знаний о кулинарных привычках и методах; в то же время все более отчетливой становится тенденция к сокращению времени транспортировки продуктов, самостоятельному приготовлению пищи, сельскому хозяйству в городских условиях, появлению фермерских рынков как культурных и политических практик, благотворных для здоровья и экологии. Что касается моды, мы видим, как – главным образом на протяжении последних двадцати лет – ее экономический и культурный аспекты, представленные крупными коммерческими и элитными брендами, а также международными компаниями-производителями быстрой моды, неизбежно связаны с локальными, индивидуальными и обладающими личностным отпечатком свойствами одежды, которые все чаще находят отражение в повседневных стилях, появлении частных мастерских, изготавливающих одежду и аксессуары, равно как и в непредсказуемых взаимодействиях, смешениях и преобразованиях знаков моды, циркулирующих по каналам цифровых медиа в потоке социальных образов.