Конец наивности. Уроки мудрости для взрослых девочек

Представь дерево, которое годами росло и формировалось в зависимости от почвы, количества дождей, ветров и соседских мальчишек. Оно выросло таким, каким смогло в этих условиях. И оздоровить его, в случае, если, например, оно перестало плодоносить или зачахло раньше времени, быстро нельзя. Быстро можно только срубить. Чтобы дерево изменилось, нужна кропотливая работа садовника и сила самого растения. Иногда необходимы активные меры, например обрезка или прививка новых ветвей. Но только терпение и любовь садовника помогут привести к заметным и устойчивым результатам.

Так и люди. Иногда нам нужны встряски. Единицам, самым здоровым, этого может хватить, и надолго. Но большинству нужна заботливая и старательная работа по созданию новых условий, внесение удобрений в старую почву, аккуратное уничтожение вредителей, поселившихся под корой, опыление робких цветов и укрытие от ранних заморозков.

Предательство тела

Вот как описывает состояние женщины, утратившей связь со своей первозданной природой, Кларисса Пинкола Эстес в своей книге «Бегущая с волками», которую я считаю «библией для женщин»:

«Я ощущаю себя чрезвычайно истощенной, утомленной, неустойчивой, подавленной, растерянной, заезженной, загнанной, бесчувственной. Я ощущаю себя испуганной, хрупкой, слабой; виноватой, вечно сердитой или раздраженной; бездушной, никчемной, увязшей, зажатой, помешанной; не чувствую ни вдохновения, ни воодушевления, ни смысла».

Мы живем в мире, в котором жестко прописаны стандарты женского тела. Эти стандарты — продолжение облика супермоделей: худоба, высокий рост, невыраженные половые признаки, застывшее безэмоциональное лицо, отсутствие намека на какую-либо интеллектуальную или духовную жизнь, полная покорность во взгляде. Это часть стандарта. Другая его часть — крайне эротизированный облик на границе с пошлостью. Мы стали рассматривать свое тело не как часть собственной природы, сосуд для души, а как инструмент для получения внимания и востребованности. Мы предали свое тело, и оно стало предавать нас.

На первом месте в списке причин смертности среди женщин — онкологические заболевания женских органов. Мы умираем от того, что должно давать жизнь. Разве не это является криком отчаяния нашего тела? Теперь, когда мы сталкиваемся с сигналами смерти в теле, такими как уход месячных, высыхание соков, седина и морщины, мы испытываем самые разные чувства.

Те, кто не любил свое тело, презирал его, стеснялся или открыто разрушал, поняли, что надежда на любовь умерла. Для них любовь — это востребованность, привлекательность для мужчин, секс. Отделив тело от души, мы разорвали с ним связь. Оно перестало быть одушевленным. Мы его кормим, моем, одеваем. Но мы больше не обращаем на него внимания. Оно стало объектом. Мы забыли, что наше тело дышит, думает, поет, танцует, видит, слышит, переживает, чувствует, реагирует, предвидит, рассказывает.

Мы воспринимаем и понимаем мир и людей через тело. Но «перемещение» в голову стало для женщин фатальным. Мы больше не танцуем, мы думаем. Мы не поем, мы анализируем. Мы не плаваем, мы планируем.

Тело должно соответствовать размерам, меркам, тенденциям моды. Мы позволили мужчинам диктовать нам, что и когда надевать, как краситься, как стричься. Чтобы нравиться им. Не себе. Себе мы перестали нравиться, когда впервые поймали неодобрительный взгляд матери или отца. Когда прикосновения к нам стали холодными или нарушали наши границы. Нас не научили любить свое тело как самое себя. И мы стали вешалками для одежды, сосудом для отходов, инкубатором для зародыша.

Стыд, прерывающий удовольствие, висит над нами как дамоклов меч, даже когда нас никто не видит. Мы все время себя сравниваем. Диеты и программы тренировок, правила и ограничения стали способом общения с собственным телом. Сначала мы стесняемся своей женственности, укутывая ее защитным жиром, а потом терзаем тело голодом. Бесконечный круговорот насилия.

В какой-то момент мы не обнаружили очередных месячных. Тех самых, которые, возможно, ненавидели долгие годы. Ненависть к женской природе проявлялась в болях, дискомфорте этих дней. В тяжелых беременностях, бесплодии, инфекциях и болезнях. И вот теперь, когда эта функция угасает, мы вроде бы должны радоваться. Но ничего подобного не чувствуем. На нас пахнуло смертью. Вместе с последней пачкой прокладок закончились последние иллюзии о женском счастье. Вот как одна участница моего тренинга описывает свои ощущения: