Конфуций

У Конфуция человек с помощью добродетели и следования ритуалу вступает на Путь. Человек преобразует себя и, преобразовав и обретя мудрость, становится просветленным.

У Лао-цзы человек обретает Путь, ничего не делая, ни к чему не стремясь, не имея страстей и пороков, радостей и горя.

Все неестественное, а сюда Лао-цзы относил культуру, законодательство и прочие достижения человеческой цивлизации, даосы считали отклонением от великого Дао, а значит, и ложным путем.

Лао-цзы считал, что правильное следование Дао есть отказ от всего выдуманного людьми и возвращение к естественности.

Иными словами, по Лао-Цзы, человек должен не мешать естественному порядку вещей, пути, который приведет его к просветлению и не должен никак воздействовать на мир. Даосизм обращен вовне.

Конфуций же считал, что добродетель, следование обычаям и благородство, приведет человека, преобразовавшего самого себя, к просветлению, к воссоединению с Всеобщим порядком вещей. Конфуцианство обращено внутрь.

Что это? Во всяком случае, не признак разочарования и усталости.

Возвращение Конфуция — это исход его жизни, знак судьбы, высшее, самое правдивое проявление его мудрости.

Ибо нет ничего более «конфуцианского», чем принятие этой жизни со всей ее обыденностью и всей ее непреходящей изменчивостью.

В этом поступке он остался, как принято говорить, «верен себе». Но по той же причине цельность личной судьбы Конфуция определена не его «мировоззрением» или даже личным опытом, а присутствием возвышенной воли, дающей ему способность «оживлять старое» и каждое мгновение словно проживать жизнь заново.

Конфуций еще не имел представления об индивидуальной психике, о драме души — во всяком случае, ему были неведомы ни угрызения совести, ни чувства вины, раскаяния или даже надежды.

Но было в нем на этом последнем этапе его жизненного пути какое-то новое видение и чувствование мира, какой-то новый, неведомый прежде покой. Размышляя об этой перемене в себе, Конфуций как-то сказал:

— В шестьдесят лет я настроил свой слух…

Признание многозначительное, и над ним стоит задуматься.

Буквально в «Лунь-юе» написано: «В шестьдесят — ухо стало послушным Небу».

Как известно из китайской философии, совершенствования слуха связано со знанием как одним из аспектов благой силы Дэ, о которой мы подробно говорили в главе об учении Конфуция.

Пять вещей составляют совершенную добродетель: серьезность, щедрость души, искренность, усердие и доброта

Слово, руководствуясь которым, можно прожить всю жизнь — снисходительность

Каждый может стать благородным мужем. Нужно только решиться им стать

Лучшим примером этого может служить сравнительная характеристика Конфуция, данная им двум его ученикам.

«Хуэй, — гворит он, услышав об одном, знает все десять, а а Цзы Гун, услышав одно знает лишь два».

Если называть вещи своими именами, то, согласно Конфуцию, Цзы Гун обычный человек с весьма ограниченными возможностями.

Слушая окружающих их людей, Цзы Н=Гун и ему подобные довольствуются частичной истиной.

Но тот, кто более продвинут и обладет даром прозрения, по ничтожной частичке целого узнают о нем многое.

Что значит настраивание слуха для самого Конфуция?

Да только то, что имея страстное желание учиться и таким образом изменять себя, он, не имея врождённого знания, в итоге сравнялся с мудрецом по рождению.

Если мы снова обартимся к «Лунь-юю», то увидим, в начале своего пути Конфуций «слушает многое, выбирает лучшее и следует ему, видит многое и держит в памяти, это и есть способ постижения знания посредством запоминания».

И именно это самое знание, «приобретённое посредством учения», и ведет к превращению Конфуцияв мудреца.

В свою очередь запоминание является способ учения. Именно поэтому Конфуций и сказал:

— В молчании запоминаю то, чему учусь ненасытно…

В этом ненасытном желании учиться становится понятной и еще одна фраза Конфуция о том, что «каждый один из трёх прохожих достоин быть его учителем».

Но это вовсе не означает того, что он готов безоглядно принимать любые занния от каждого третьего. И он сам сказал об этом:

— Выбираю лучшее и следую ему, а то, что не доброе, исправляю…

Понятно, что ни один человек, каким бы продвинутым он не был не в состоянии сразу познать нечто высшее. И именно поэтому любой путь к высшему начинается с низшего.

Прошел этот путь и Конфуций.

— Учась у низших, — определил он его, — восхожу к высшему…

Иными словам, Конфуций настраивал свой слух на все более высокие звуки, которые он, в конце концов, научился понимать.

А коль это так, что восходя от низшего к высшему, Конфуций, благодаря титаническому труду, преображал и выводил самого себя на более выскоий качественно уровень сознания. Иначе не могло и быть, посольку к высшему порядку восходит только благородный муж.