Конгревова ракета

Несмотря на командировочное удостоверение и приказ Эйхманиса вернуться, Галина оставляет Артёма поблизости от себя – «до особого распоряжения». Сначала оформляет сторожем на Йодпроме – удаленном месте на краю острова («два километра сосновым лесом»), потом, после неприятностей там и прочих приключений героя, – на лисий питомник на еще одном соседнем острове («в двух верстах от главного»). И там и там Галине удобно навещать Артёма…

Артём сам определяет происходящее с ним как «фантасмагорию». Он, конечно, пытается задуматься о своем будущем, со страхом представляет, что с ним будет, когда его хватится Эйхманис (потом окажется, что, отправив Артема за обмундированием, тот уплыл в Кемь и ушел там в запой; при личной встрече в театре начлагеря бегло интересуется, получил ли Артем обмундирование, и после положительного, но лживого ответа теряет к нему интерес, что предполагает и его потерю интереса к поискам кладов).

Да, Артем многого боится, но плывет по течению. А течение ему автор предоставляет очень благоприятное.

Вот, например, стоит Артему задуматься: «Кстати, паек мне положен или нет, у кого спросить?» (Речь о пайке участника спартакиады.) И тут же, через две страницы, с ним встречается Борис Лукьянович и сообщает: «Паек на вас все эти дни выписывали – я же не получил приказа о вашем переводе. Так что можете забрать вам причитающееся».

Автор ведет почти поденное повествование. Это вынуждает его в определенный момент, когда необходимо переместиться на полтора месяца дальше, не просто разделить текст отступом или звездочками, а начать новую книгу. («Книга вторая».) Но динамика не меняется, события сыплются на героя по-прежнему щедро.

Вот Галина забирает его на свидание с матерью («мать приехала») с Лисьего острова. И почти сразу на главном острове происходит нечто напоминающее восстание. Ну, точнее чепэ. Короткая перестрелка, попытка побега.

Надо заметить, что Эйхманиса в лагере уже нет – после совершенного на него покушения отозвали на материк, прислали бывшего начальника Ногтёва. И, что интересно, покушение на Эйхманиса сошло обитателям Соловков (и вольным, и невольным) почти благополучно, а эта перестрелка привела к бессудным расстрелам, набитым карцерам.

Артёма заставляют отмывать измазанные кровью сапоги чекистов, а потом хоронить расстрелянных. Затем он попадает в самый страшный Соловецкий карцер – на Секирку.

О днях на Секирке написано очень сильно. Кто-то из рецензентов признался, что мерз, читая эти страницы. Я тоже. Но грела мысль, что Артём не умрет от истощения и холода, его не задавят во сне, как владычку Иоанна, не расстреляют, как поэта Афанасьева. Впереди оставалось двести с лишним страниц, и, судя по всему, на них в центре будет оставаться Артём (кроме, может быть, «Приложения», «Послесловия», «Некоторых примечаний», «Эпилога»).

С Секирки Артема вызволяет Галина, и опять же очень вовремя – героя за богохульство жестоко избивают всем карцером. Оказывается, Галина решила сбежать с Соловков вместе с Артёмом.

«А вот возьми он и откажись бежать, – подумалось мне во время чтения, – скажи: “Здесь моя обитель!” Вот будет поворотец сюжета, психологический удар». Нет, полуживой после Секирки Артём (правда, пару дней его по просьбе Галины держат в лазарете) соглашается.

Галина подготовилась к побегу основательно, хитроумно завладела катером, но очень быстро становится ясно, что добраться до безопасных мест (где они, безопасные, ни Галина, ни Артём не знают) им не удастся. И вернуться уже нельзя – наверняка их исчезновение обнаружили.

И тут воля автора вновь выручает Артёма (и Галину) – на одном островке они наталкиваются на потерпевших крушение иностранцев. Мужчину и женщину. Мужчина уже без сознания, женщина еще держится. Артём с Галиной берут их на катер и отправляются обратно – в лагерь… Очень надуманная ситуация.

Доставка на Соловки «шпионов», объяснение Галины, что она занималась изучением архипелага, а Артём просто ее сопровождал (он одет в шинель чекиста) начальников не убеждает. Галину отправляют в женскую камеру, Артёма – в мужскую. Там он сталкивается со многими своими обидчиками, с палачами и садистами. Все они перепуганы, ничтожны, безвольны. Артём издевается над ними, а они ничем не способны ответить. Засыпает герой без опаски, – и он, и мы понимаем: эти ничтожества его не тронут.

Совершается праведный суд – плохих одного за другим уводят и, как понимает герой романа, расстреливают. В итоге он остается в камере вдвоем с добродушным, интеллигентным Моисеем Соломоновичем. В конце концов забирают и Моисея Соломоновича. Но чтобы мы не испугались, что расстреляют и его, чекисты сразу объявляют, «что он идет в распоряжение своей роты».

Артёму накинули три года. Фарт, видимо, закончился, и мы видим героя потухшим, равнодушным, смирным. Впрочем, в финале основного текста Артём вспыхивает для еще одного поступка.