Конкуренты (ЛП)

– Не забывай о втором пункте нашего договора.

Мне понадобилось несколько секунд, чтобы понять, о чем идет речь.

«Договор? Я обращаюсь к нему по имени, ужинаю с ним раз в неделю и... Ах, вот он о чем».

– Почему тебя волнует моя прическа?

– Мне нравится смотреть на твою шею. Кожа там кремовая.

Я открыла рот и закрыла. Его слова казались искренними. Я знала, как с ним ссориться, как обсуждать бизнес, но не понимала, как реагировать на комплименты.

– Не говори такие глупости, – проворчала я.

– Почему нет?

– Просто не надо.

Мне было легче общаться с Уэстоном на деловые темы, и я решила переключиться на них.

– Я договорилась о встречи со вторым подрядчиком завтра на девять утра.

– А я договорился встретиться завтра в восемь со своим. Уверен, ты захочешь отменить свою встречу после того, как мы встретимся с Джимом Брайтоном.

– Я подожду, пока мы не встретимся с ними обоими. В отличии от тебя, я хочу сначала рассмотреть все варианты, вне зависимости от того, кто пригласил подрядчика.

Уэстон положил свою салфетку на стол, встал и протянул мне руку.

– Потанцуй со мной.

– Я уже сказала: я не танцую.

– Один танец.

– Нет.

– Назови мне хоть одну причину, и я от тебя отстану.

– Это непрофессионально. У нас бизнес-ужин, а не свидание.

– Я бы не назвал бизнесом то, что делал с тобой своими пальцами, однако ты не жаловалась, что это непрофессионально. И раз уж на то пошло: то как ты ушла тогда, не показывает тебя с лучшей стороны.

В этот момент к нам подошел официант с нашими напитками.

Уэстон все также стоял и ждал меня.

Я ответила ему, когда мы снова остались наедине.

– Да, я делала глупости, но это все в прошлом. Начиная с этого момента я бы хотела, чтобы мы с тобой вели себя по деловому.

Уэстон долго смотрел на меня, а потом молча, без возражений, сел обратно за стол. Он продолжал водить по своей нижней губе большим пальцем туда и обратно, пока все также рассматривал меня. Через минуту, он весь засветился – еще немного, и у него появился бы нимб над головой, – и тихо засмеялся.

– Ты думаешь, что если будешь со мной дружелюбна, то сможешь сопротивляться моему члену.

Я заерзала на стуле.

– Ты можешь выражаться культурнее?

– Что я такого сказал? – он казался по-настоящему удивленным.

Я наклонилась вперед и прошептала.

– Член. Тебе обязательно было говорить это вслух?

Он ухмыльнулся.

– Прости, я не расслышал. Повтори еще раз.

Я прищурилась.

– Ты меня прекрасно услышал.

Теперь Уэстон наклонился вперед и зашептал:

– Возможно. Но мне очень нравится, когда ты произносишь: «Член».

Мимо как раз проходил консьерж, и покосился на нас с усмешкой.

– Можешь потише?

Очевидно, он не мог.

– Ты стесняешься обсуждать мой член или все члены в принципе?

Я закатила глаза.

– Тебе что двенадцать?

– Может быть, – он пожал плечами. – Но я тебя раскусил. Ты думаешь, нет стресса – нет секса.

– Нет, не думаю, – солгала я. – Я просто хочу сохранить те крохи профессионализма, которые между нами еще остались, несмотря на ужасное начало наших отношений.

Уэстон взял со стола хлебную палочку.

– А мне такое начало понравилось.

– Это неважно, с этого момента все будет по-моему.

Он откусил кусочек палочки и указал ею на меня.

– Посмотрим.

Во время ужина я как-то умудрилась вернуть русло нашего разговора в бизнес.

– Со мной был Лен, глава обслуживания, когда я днем показывала объемы работы подрядчику, – сказала я, пока мы ждали чек. – Он ушел до твоего прихода, но я рада, что пригласила его. Он объяснил Трэвису и Сэму моменты с электрическими и противопожарными системами, то, что уже было сделано прошлым подрядчиком, о чем я не знала. Я попросила его присоединиться к нам завтра. Думаю, ты тоже должен пригласить его на встречу к восьми утра.

– Хорошо, так и сделаю.

Разговор о встрече с подрядчиком напомнил мне о том, как сильно Уэстон опоздал на нее. Раз мы сейчас были в отличном настроении, я решила спросить его об этом.

– Кстати, почему ты так опоздал на встречу? Ты так и не назвал причину, хотя заранее предупреждал об этом.

Глаза Уэстона забегали, пока не наткнулись на мои и он отвернулся.

– Ты права, не называл.

– Неважно, – я вздохнула. – Просто не веди дела за моей спиной, как ты это сделал с профсоюзом.

– Это не проблема.

«Графиня» была в пяти кварталах от ресторана, поэтому обратно мы шли вместе. На пути мы прошли мимо бара с названием «Кэролайн». Я посмотрела на Уэстона, увидеть, заметил ли он. Он смотрел пустым взглядом на вывеску бара, потом на меня. Было странно просто промолчать и пойти дальше.

– Я слышала о твоей сестре, мне очень жаль, – тихо сказала я.

– Спасибо, – кивнул он.

Кэролайн Локвуд была на два года старше Уэстона, но в школе опережала нас лишь на класс из-за своих частых прогулов. Она с детства болела лейкемией. Я знала лишь о том, что есть разные категории этой болезни и никогда не узнавала подробности о ее состоянии, но в школе она всегда выглядела очень уставшей и худой. Нам было восемнадцать, сразу после выпуска, когда все заговорили о том, что ей пересадят почку. Семья и друзья были так счастливы за нее. Но где-то лет пять назад, когда я жила в Лондоне, Кэролайн скончалась.