Конспирация, или Тайная жизнь петербургских памятников-2

«Подвиг Раймонды Дьен».

А без Википедии, кто такая Раймонда Дьен?

То-то и оно. Вот вам три объекта, представьте: аникушинский памятник Пушкину на площади Искусств, памятник «Подвиг Раймонды Дьен» на Приморском шоссе и ваш покорный слуга, пишущий эти строки (не памятник), – спрашивается, есть ли между данными объектами что-нибудь общее? Про первые два можно сразу сказать: кроме того, что они оба памятники, их объединяет энергия взмаха рукой, каждый изображает порыв – Пушкин застигнут в минуту вдохновения, а Раймонда Дьен – в минуту смертельной опасности. Что касается меня, то я к ним просто пристроился. А вот и нет. У всех троих есть одно общее, вот оно: мы все трое – ровесники. Когда узнаешь о памятнике, что он твой ровесник, начинаешь к нему относиться внимательнее, участливее, сострадательнее, но где-то и по-свойски, возможно. С Пушкиным, которому памятник, с Александром Сергеевичем, тут без вопросов – он в жизни моей играл заметную роль, едва ли не с моего младенчества, а что до Раймонды Дьен, я даже имени этого не знал, пока не увлекся – в зрелом уже, так сказать, возрасте – тайной стороной жизни петербургских памятников.

Вот тогда и удивился, как крепко забыта (на момент моего удивления) Раймонда Дьен. Но тогда еще не было Википедии.

Сейчас о подвиге Раймонды Дьен любой может узнать в Интернете, и, если честно, меня это обстоятельство сильно отвращает от написания очерка. А ведь не так давно еще, когда имя Раймонды Дьен, поглощенное мраком забвения, с этим памятником никак в умах соотечественников не соотносилось, у меня просто руки чесались написать поскорее про памятник, совершенно неправильно понимаемый нами. Да, молодая женщина на пьедестале действительно останавливает поезд, но не для того, чтобы предотвратить крушение. Наоборот, на железной дороге она сознательно создает рискованную ситуацию.

В двух словах история такова.

Произошло это во Франции на антивоенном выступлении в тот по случайному совпадению февральский день, когда в СССР отмечалась тридцать вторая годовщина Советской армии и Военно-морского флота. В те далекие времена Франция вела колониальную войну в Индокитае, а миролюбивая общественность планеты поддерживала национально-освободительную борьбу вьетнамского народа. В город Тур прибыл эшелон с танками, предназначенными для отправки в Индокитай, – коммунистически настроенные рабочие устроили демонстрацию, Раймонда Дьен легла на рельсы и вместе с другими женщинами, тут же последовавшими ее примеру, задержала поезд на выезде со станции, что позволило демонстрантам из числа мужчин на время оккупировать состав и слегка повредить военную технику Поезд простоял порядка девяти часов, а дали Раймонде Дьен за саботаж год, но благодаря протестам прогрессивного человечества отважную коммунистку через полгода выпустили на волю, правда, поразив в правах еще на долгое время. Таким образом, она стала активным борцом за мир во всем мире.

За подробностями прошу в Интернет.

Именно в Интернете прослушал я вокальное произведение «Раймонда Дьен» в исполнении Надежды Обуховой, нашего легендарного меццо-сопрано (с ее раритетной пластинки «Романсы и песни», представленной в остальном Брамсом, Шуманом и другой классикой).

Сам Сергей Прокофьев, тяжело уже больной, включил тему Раймонды Дьен в свою ораторию «На страже мира», а стихи для оратории написал Самуил Маршак. Относительно Дьен женский хор поет следующее:

На свете нет прочнее стен,
Чем те живые люди,
Что могут, как Раймонда Дьен,
Орудья встретить грудью.

В полной редакции оратории этому четверостишию предшествовали еще два, непосредственно раскрывающих содержание подвига:

Чтоб голос воющих сирен
Не возвещал тревоги,
Решилась лечь Раймонда Дьен
На полотно дороги.

Пред ней со скрежетом колес,

В пути меж полустанков,
Остановился паровоз
С тяжелым грузом танков.

А еще, говорят, на эту же тему была песня, которую разучивали побывавшие в пионерах раньше меня, но ее слова мне не известны.

Так что нет ничего удивительного, что подвиг Раймонды Дьен практически немедленно увековечили в бронзе. А через четыре года для пущей убедительности еще и продублировали памятником-двойником.

А дальше ее стали забывать.