Константа

— Понял я, все понял, милая, — он дрожащими руками пытался вытереть мое лицо.

Я, как тогда, в лесу, положила руку ему на грудь, под моими пальцами сердце владыки отбивало бешеный ритм.

— Надо же, бьется, — удивилась я перед тем, как провалиться в темноту.

Последнее, что я слышала это голос Имириэля.

— С чего вдруг?

Когда я пришла в себя первая мысль была «Ян жив». Неважно было, что он где-то далеко, неважно, что наверняка он вернулся в клан и я, скорее всего не увижу его больше, главное, что он жив.

Рядом со мной кто — то завозился, я открыла глаза и увидела лежащего рядом Керио. Он опирался на локоть и внимательно смотрел на меня.

— Ты проснулась? — он с нежностью провел кончиками пальцев по моей щеке.

Я покачала головой:

— Да, — горло свело судорогой.

— У тебя что — то болит? Ты напугала всех, если бы не звон разбитых тарелок, никто бы не услышал, что ты упала.

Как же «всех напугала», то-то у моей кровати прямо толпа наблюдается испуганных за меня. Вернее не «у кровати», а «в кровати». Иногда один это уже почти толпа.

— Вы ночь не спали? — спросила я. Вид у владыки был уставший.

— А, ерунда, — отмахнулся он, и улыбнулся, — я просто приглядывал за тобой, лежа рядом. Значит, почти отдохнул.

Он вдруг потянулся ко мне и прошелся легкими поцелуями по моей шее и груди, спускаясь вниз, откинул одеяло. Сполз еще ниже, почти к ступням.

И взяв за подол моей рубашки стал осторожно закатывать ее вверх. Тонкая ткань медленно, словно нехотя, повинуясь его рукам ползла вверх.

— Что это вы делаете? — поинтересовалась я когда рубашка оказалась на уровне щиколоток.

Кончики ушей владыки порозовели, но рубашку он не отпустил.

— Я думаю, мы можем выполнить брачные обязательства, — его рука погладила мою щиколотку и двинулась выше, на бедро, — через три дня я объявлю о нашей свадьбе.

Он поцеловал мое колено и продолжил закручивать подол рубашки вверх.

— Не переживай, я постараюсь не слишком сильно тебя утруждать. Позволь мне, — он погладил мой живот, — я только рубашку подниму чуть повыше.

До меня медленно дошло, что с меня просят выполнения супружеских обязанностей авансом. Причем выполняться эти супружеские обязанности будут, почти в скафандрах, по пуритански- не снимая рубашечки с меня и даже сапог с брюками с него.

До изобретения камасутры тут, видимо, еще не одно столетие впереди.

Жалко глицина здесь негде взять, чтоб мозг быстрее соображал.

Я дернулась и отползла от этого маньяка подальше.

— Вы, вы, еще бы предложили дырку в рубашке вырезать, — ляпнула я.

— Зачем? — владыка удерживал в руке ткань рубашки, и от моего «отползания» она натянулась и затрещала.

— Чтобы совсем меня не утруждать! — рявкнула я, выдергивая подол рубашки из его рук и кубарем скатываясь с кровати, — где тут умывальный кувшин?

— Зачем кувшин? — недоуменно щурясь спросил владыка.

Заклинило его на этих «зачем» что-ли?

— Пожар тушить! — я ухватила кувшин и прикинув его вес в руке отступила в сторону.

— Ингарра, милая, ты невинна?

Я хихикнула про себя, после двух мужей- то? Ну, будем считать, что да.

— Невиновна, — насмешливо скривилась я, — такие вопросы задавать неприлично.

— Я просто не понимаю, почему ты так реагируешь, — он сел на кровати и прошелся пятерней по волосам, — я же не силой тебя попытался взять, а ты с кувшином.

Он уставился на меня с такой обидой во взгляде, что я чуть сама было рубашечку не закатала, от мук совести.

— Кувшин я отставлю, — сказала я, — как только вы пообещаете больше так не делать.

— Хорошо, обещаю до свадьбы тебя не трону, — Владыка осторожно спустился с кровати, — что, даже целоваться не будем?

Я молча ткнула пальцем в дверь.

Владыка с видом побитого пса поплелся к двери, я отставила кувшин в сторонку, и не успев пискнуть, оказалась в сильных объятиях Керио.

— Я подожду, милая, — прошептал он поцеловав меня в губы, — я подожду до нашей свадьбы. Не больше.

Отпустив меня он бесшумно выскользнул за дверь.

Три дня. Я лихорадочно старалась придумать, что делать. Ответ был очевиден. Бежать. Раздобыть карту, спланировать побег, подготовится к нему. И все это за три дня.

Говорят, если хочешь спрятать вещь, положи ее на видное место. Пока Керио был занят работой в кабинете, я занялась подготовкой к побегу.

Спросила у дворецкого мешок, пояснив, что мне нужно убрать чулки, потому, что у меня дурная привычка все разбрасывать. Перед владыкой неудобно, он вчера споткнулся о мои разбросанные вещи и долго ругался, а беспокоить его, чтобы он достал мне мешок для хранения шелковых чулок, еще более неудобно. Правителя дергать по таким пустякам нельзя.

Дворецкий из моих слов понял одно: «Невесте владыки нужен мешок». Подумал, озадаченно хмуря брови, исчез куда-то из поля моего зрения минут на двадцать. И притащил мне хорошенький такой, шелковый, редикюльчик с вышивкой золотом и бисером, размером со среднюю дамскую сумочку.

Использовать такую красоту в качестве вещмешка было почти коущунством. Но деваться некуда.

Я от души поблагодарила дворецкого за старание. И отправилась на кухню, выяснять, где находятся кладовые.