Константа Роджерса (Т8-25, Мужская дружба, etc) (СИ)

Сказать, что Стив не задумывался о сексуальных отношениях между мужчинами, было бы неправдой, потому что, может, он до смешного наивен для этого века, но он не идиот, в конце концов. Другое дело, что до полноценной, даже мысленной примерки на себя такой модели отношений у него не доходило. Он никогда не рассматривал других мужчин с точки зрения их привлекательности, лишь походя отмечая, что у Тора красиво вылепленные плечи и ему идут длинные волосы, у Тони совершенно невозможные глаза, но вот пресс ему следовало бы подкачать, у Клинта потрясающая грация и усталый взгляд, а Баки…

Тут все было сложнее. Наверное, потому, что Стив знал Баки с детства, бессчетное количество раз видел его в белье, а то и вовсе голым, уставшим, злым, грязным, вшивым, разваливающимся на части после плена. Он настолько привык к тому, что знает, как выглядит его тело, что почти не задумывался о том, насколько оно привлекательно.

Когда он впервые увидел Зимнего Солдата, то восхитился им, но как-то отстраненно — силен, мол. И с моста на крышу машины прыгнуть, и щит одной рукой поймать. Когда он, не стесняясь, рассматривал Баки уже здесь, в их бруклинской квартире, то лишь с горечью отмечал, как много у него шрамов, говорящих о пережитом, и как мало озорного, живого блеска в глазах.

И вот теперь оказывается, что это он не смотрел на Баки - так, а Баки…

Стив невольно вспомнил все те разы, когда выходил на кухню в одном полотенце после душа, как снимал прилипшую к спине майку после пробежки, как, наконец, справлял малую нужду, пока Баки чистил зубы, и… не мог определиться, что чувствует.

Будь на месте Баки кто угодно другой, Стив решил бы, что с ним играли нечестно. Что за ним шпионили, а он, утратив бдительность, слишком раскрылся. Но это был Баки. Когда у Стива не было ничего, у него всегда оставался Баки. Стоило признать, Стив был им одержим, и то, что он чувствовал к нему, выходило далеко за рамки обычной дружбы, но пусть ему отрежут правую руку, если в этом до сегодняшнего дня с его стороны было хоть что-то сексуальное. Нет, нет и еще раз нет.

Потерев лицо, Стив поднялся и, стянув тонкие домашние штаны, встал перед зеркалом. Он внимательно оглядел себя с ног до головы, пытаясь представить, как его видит Баки. Выходило не очень.

Невольно вспомнились пьяные глаза, которыми Баки смотрел на него в клубе, когда тот здоровяк прижимал его к стене, и собственная злость, и мысль, что Баки заслуживает лучшего.

«Вот оно, лучшее, — подумал он, разглядывая свое лицо.— Я в его вкусе, я никогда не обижу Баки, никогда не посмотрю на него, как на калеку с одной рукой или как на тело для… секса. Я сделаю все, чтобы он был счастлив. Я так чертовски виноват, что не оказался рядом, когда был так нужен. Когда даже не попытался найти его. Он может сколько угодно раз говорить, что в случившемся нет моей вины, но… Если сейчас именно от меня зависит, будет ли он хоть немного счастливее, я сделаю все от меня зависящее. Все».

Позже, лежа в постели, Стив смотрел на проплывающие по потолку отсветы от фар проезжающих мимо машин и пытался представить себе, как ему подкатить к Баки. Да так, чтобы друг, который знает его всю жизнь, не оскорбился, не счел предложенное подачкой, не…

Стив видел так много этих «не», что едва не передумал. Он не думал о себе, о том, как это будет для него, как он справится с ситуацией, как он вообще сможет с Баки — так. Он лишь видел цель и пытался устранить препятствия по ее достижению. Он нужен Баки, который никогда ничего у него не просил, а сам отдавал все, без остатка.

Когда холодной зимой тридцать девятого Стив едва не умер от воспаления своих бракованных легких, Баки разгружал по ночам вагоны, чтобы купить лекарства. Когда Стив выл от тоски по матери, Баки был рядом. Когда он впервые влюбился в смешливую девочку с Бруклин Хайтс, именно Баки сделал так, чтобы они познакомились. Стив даже с ней целовался, но потом сам все испортил своим занудством, которое не замечал, казалось, только Баки.

И вот теперь, если Баки нужен Стив, он его получит.

Приняв решение, он спокойно заснул, думая, что самое сложное позади. Осталось красиво преподнести все Баки, который знал его как облупленного почти сотню лет.

Он ошибался. Трудности только начинались.

========== Часть 5 ==========

Утром, потягиваясь, Стив вспомнил, до чего вчера успел додуматься, и замер с вытянутыми к изголовью руками. Теперь, в мягком солнечном свете, вчерашнее решение не казалось единственно верным. Нет, оно было правильным, взвешенным, выполнимым, но только сейчас Стиву пришло в голову — а что, если Баки все поймет? Что будет с их дружбой, если с сексом ничего не выйдет?