Константа Роджерса (Т8-25, Мужская дружба, etc) (СИ)

— Я честно готовил речь, — поделился Баки, прищурившись и глядя куда-то сквозь Стива. — Но когда понял, что бункер рухнул, а ты остался внутри, в моей голове не осталось ни одного цензурного слова. Вряд ли ты захочешь услышать признание в любви, на три четверти состоящее из мата.

— Признание, — улыбнулся Стив и прикрыл глаза. — Отчего у меня впечатление, что я уже услышал все, что хотел?

— Не знаю, Роджерс, кто ж тебя разберет. Придется подождать, пока я перестану трястись от страха каждый раз, как оставляю тебя одного. Возможно, тогда я смогу высказаться как-то менее грубо. Я работаю над собой.

— Ты боишься, что на меня рухнет потолок больницы?

— Больше скажу, — Баки поднялся и размял ноги.— Я вижу это в кошмарах каждую ночь. Схожу за кофе. Тебе принести?

— Да, капучино с карамелью.

Баки выразительно скривился и вышел, оставив дверь открытой. Стив закрыл глаза и никак не мог перестать улыбаться. Ему вспомнился довоенный Бруклин, постоянные болезни, вечная нехватка денег. С тех пор все изменилось, но самое главное осталось — Баки был рядом.

— Держи, — Баки протянул ему стакан и сел напротив. — Видел твоего врача. Допивай и поехали.

— Куда?

— Домой, — просто сказал Баки. В этом был он весь. На словах мог огрызаться сколько угодно, мог вообще угрюмо молчать, но, когда доходило до дела, он наизнанку готов был вывернуться, лишь бы Стиву было комфортно. Так было всегда.

— Доктор Райт говорил, что продержит меня тут еще минимум три дня, — Стив отхлебнул кофе и пристально взглянул на Баки. Тот сидел с таким видом, будто происходящее его не касалось.

— Ну, значит, он передумал.

— Что ты с ним сделал?

— Вежливо попросил не утомлять и тебя и меня всякой бесполезной херней типа этих антибиотиков и витаминов, что тебе колют. Один фиг бесполезно, по себе знаю. На нас действуют только сильнейшие психотропы, и то не все, и частично — яды. Этого я ему, если что, не говорил. Давай, я помогу тебе одеться.

Стив несколько мгновений колебался — с Баки никогда не могло быть просто — но домой действительно очень хотелось, а потому он перекатился на бок и с трудом сел. Баки порылся в сумке, стоявшей в небольшом шкафчике в углу, потом поднял глаза на Стива и ухмыльнулся.

— Давай, мелкий. Выберемся отсюда. Наше счастье, что я сегодня не на байке, совсем паршиво было бы. Сиди, я тебя раздену.

— Баки.

— Я себя контролирую, не беспокойся. Твое моральное падение совершится за закрытыми дверями нашей квартиры, я там уже все очистил от жучков.

— Да я не о том, — Стив, обхватив одной рукой живот, с трудом встал на ноги, — я о том, что могу и сам.

— Держи карман шире. Ты, конечно, суперсолдат, но там на тебя тонна-другая бетона упала, так что… — Баки достал из сумки тонкий свитер и джинсы, белье и выдвинул из-под кровати ботинки, — так что расслабься, я тебя и в худшем состоянии видел. Правда, давненько это было. Не то чтобы я скучал по этому, как ты понимаешь.

Стив вздохнул, давая расстегнуть длинную ночную рубашку.

— Ты хоть дверь закрыл?

— Боишься, что Романов придет невовремя и увидит меня так?

Баки как раз опустился на колени, помогая Стиву натянуть белье. Тот невольно порозовел, представив, как это выглядит со стороны. Одно успокаивало — справившись с трусами и носками, Баки легко поднялся, усадил Стива на кровать и быстро натянул на него джинсы до бедер.

— Меня в бытность овощем-убийцей тоже частенько одевали. После крио я был… не в лучшей форме, — равнодушно сообщил Баки, а у Стива внутри все сжалось.

— Бак.

— Это в прошлом, верно? — Баки натянул ему на голову свитер и помог попасть руками в рукава. — Но это не значит, что об этом можно забыть, будто ничего не было.

— Ты… Тебе не обязательно… вспоминать.

— Если я забуду, — Баки быстро зашнуровал на Стиве высокие ботинки и прикрыл голенища штанинами, — то тогда какой во всем этом был смысл? Выходит, семьдесят лет насмарку.

— Насмарку?

— Опыт, Стив. Кровью и болью заработанный, страшный, отвратительный, но опыт, — он снова поднял Стива, с нечитаемым выражением лица застегнул на нем джинсы и ремень, поправил свитер. — Все это планирование, умение держать удар, выкручиваться в любой ситуации, выслеживать, долго обходиться без сна и пищи, принимать решения головой — это все мое. Я принял это еще полгода назад и решил, что не хочу ничего забывать. Чарльз… он говорил, что часть воспоминаний можно пригасить, оставить только намеки. Только вот знаешь, я предпочитаю помнить все. Что бы тебе ни говорили, что бы ты ни выдумал сам, а это был я. Все эти годы.

— Я… я знаю, Бак.

— Сомневаюсь, — Баки подставил плечо, позволяя Стиву опереться о себя. — Может, коляску прикатить?

— Иди ты.

— Я так и думал, давай, потихоньку.

— Что здесь?.. Роджерс, ты что, сбегаешь? — в дверях появился Сэм. В руках у него был стаканчик с кофе, а на лице — крайняя степень неодобрения.

— Я забираю Стива домой, — спокойно ответил Баки. Даже без своего обычного выражения лица: «шаг влево-вправо, и я стреляю».

— Его что, выписали? Стив, тебя выписали?

— Доктор вроде не против, — ответил тот.